Дикая любовь - М. Джеймс

Левин почти сразу же выходит из машины и подходит, чтобы открыть для меня дверь до конца. Я выхожу и пытаюсь успокоить себя, пока мы идем по дорожке к дому. Мне почти хочется постучать, но, конечно, не нужно. Это и мой дом тоже, Изабелла ясно дала это понять, и так будет до тех пор, пока мне это нужно. Левин отступает назад, когда я открываю дверь, и следует за мной внутрь, когда я окликаю их.

— Изабелла? Найл? Мы вернулись…

Найл появляется почти мгновенно и выглядит немного взволнованным.

— Изабелла выйдет через минуту. Извините, у Эшлинг сегодня плохой день. — Он смотрит на нас двоих. — Большая комната для гостей уже приготовлена для вас двоих, милая. Изабелла перенесла туда вещи Левина.

— Спасибо. — Не знаю, почему я решила, что вернусь в ту комнату, в которой жила с тех пор, как Левин привез меня сюда из Рио, одна, а Левин будет жить в другой комнате. Теперь мы женаты. Конечно, у нас общая кровать. Но все остальное в нашем браке — обычное дело. Я почему-то думала, что и этого не будет.

Оказалось, что одной комнаты недостаточно, чтобы чувствовать себя нормально. Когда мы убираем вещи, Изабелла уже на ногах, а моя суетливая племянница лежит у нее на бедре. Она обнимает меня, отрывисто кивает Левину и отправляется на поиски обеда для нас. Весь оставшийся день она заботится обо мне и, кажется, делает вид, что Левина нет рядом, если в этом нет необходимости, а это значит, что большую часть моего первого дня в качестве жены Левин проводит с Найлом, а я с Изабеллой.

— Я рада, что ты вернулась. — Она смотрит в коридор, заканчивая кормить Эйшлинг обедом, ее собственный сэндвич по-прежнему игнорируется рядом с ее локтем. Я вижу много подобного в своем будущем, в зависимости от того, насколько суетливым будет мой собственный ребенок. — Я не собиралась переносить вещи Левина в твою комнату, но Найл сказал, что я должна это сделать. Что вы, вероятно, собираетесь спать в одной кровати. — Она смотрит на меня. — Я думала, он оставит тебя в покое, ведь это брак по принуждению и все такое. — Бурчит она.

— Я думаю… — Я поджала губы, не зная, как говорить об этом с сестрой. Если бы это был любой другой мужчина, любой другой брак, я могла бы представить себя сидящей здесь с ней на следующее утро и сплетничающей о своем новом муже. Но я чувствую себя защитницей Левина. Я знаю, как сильно он ей не нравится, и не хочу давать ей еще больше поводов для негативного отношения к нему. — Думаю, он сделает все, что в его силах. Это нелегко, Изабелла.

— Тебе тоже нелегко. — Ее голос дрожит по краям, напряженный и раздраженный, когда она встает и относит маленькую тарелку и ложку Эшлинг в раковину. — Быть замужем за человеком, который не вернулся бы, если бы ты не была беременна, это непросто. Ты вообще-то из-за него оказалась в таком положении.

— Мы виноваты оба, Изи. Ты знаешь это так же хорошо, как и я.

Я вижу, как Изабелла слегка смягчается, услышав свое детское прозвище. Я не называла ее так уже очень давно, и я вижу, как она вцепилась в края прилавка, как ее голова на мгновение наклонилась вперед, и я вижу, как она протяжно вздохнула, прежде чем снова повернуться ко мне.

— Как бы то ни было, — мягко говорит она. — Здесь все должно было быть по-другому. Ты должна была выйти замуж за любимого человека, если бы решила выйти замуж. Здесь должна была быть целая жизнь, которой у тебя не было бы дома. Теперь все будет по-другому. И Левин…

— Он не виноват, — твердо говорю я ей. — Я тоже принимала в этом участие. Не лишай меня права участвовать в этом, Изи. Не делай так, чтобы это было не мое решение. Ты знаешь, каково это. Ты сделала свой выбор, и пусть последствия будут прокляты. У меня есть такое же право. И я…

Изабелла смотрит на меня, ее темные глаза вдруг стали очень печальными.

— Ты ведь любишь его, правда? — Спрашивает она, отступая. — Действительно любишь.

Я тяжело сглатываю и киваю.