Дикая любовь - М. Джеймс

Мои пальцы все еще двигаются по моему клитору. Я даже не осознаю до конца, что тру себя, пока Левин снова не зашевелился, его член задевает мою задницу, когда он приподнимается на локте, и я слышу, как он издает низкий стон позади меня.

— Ты ненасытная, — говорит он, его голос низкий и хриплый со сна, и я тихонько выдыхаю, желание снова захлестывает меня.

— Я хочу тебя, — шепчу я, не в силах остановиться и оглядываясь через плечо. Мои пальцы перестали двигаться, но член Левина все еще прижат к моей попке, а рука все еще между ног. — Еще один раз, прежде чем мы уйдем. — Я выгибаюсь назад, как бы подтверждая свою точку зрения, и глаза Левина ненадолго закрываются. Я вижу, как он желает сил, и разочарование начинает сменяться желанием.

Я тянусь к нему, беру его руку и кладу поверх своей, а пальцами провожу по своему клитору.

— Ты мог бы мне помочь, — шепчу я, и вижу, как напрягается его челюсть, как желание на мгновение омывает его лицо, прежде чем он напрягается, а затем отстраняется.

— Нам нужно поскорее выписаться, — говорит он, отстраняясь от меня и отодвигая одеяла. — И нам обоим нужен душ, я думаю.

В его тоне чувствуется вынужденная легкость, но мне от этого не легче. Я закрываю глаза от грозящих слез, от чувства отказа, и все мое возбуждение исчезает в одно мгновение, когда я отдергиваю руку, и холодное, тонущее чувство сменяется пульсирующим жаром, который я ощущала всего мгновение назад.

Наша брачная ночь закончилась. Он ясно дал это понять. И хотя он, возможно, готов лечь со мной в постель, чтобы я не чувствовала себя обделенной вниманием, ясно, что секс на следующее утро после свадьбы, когда мы дважды трахались прошлой ночью, он считает чем-то запредельным.

— Я пойду в душ после тебя, — говорю я, изо всех сил стараясь, чтобы это не звучало так, будто я вот-вот разрыдаюсь.

— Ты уверена? — Левин смотрит на меня, и я киваю. Я не могу вынести мысли о том, чтобы оказаться с ним в душе прямо сейчас, увидеть его обнаженным, мокрым и великолепным, захотеть прикоснуться к нему и знать, что он оттолкнет меня, вспомнит все те ночи в мотелях в Рио, когда мы делали в душе столько всего, и не позволит мне сделать этого сейчас.

— Хорошо. Я быстро. — Он встает, и я не могу удержаться от того, чтобы не бросить на него взгляд. Он красив, как всегда, его голая мускулистая задница выгибается, когда он встает, татуировки на спине спускаются чуть ниже поясницы. Мои ладони чешутся от желания провести по его коже, проследить эти узоры кончиками пальцев. Я хочу целовать каждый его сантиметр, затащить его обратно в постель и держать здесь до тех пор, пока снова не стемнеет. Мы должны были бы отправиться в медовый месяц, готовиться провести несколько дней в постели, выходя только поесть и немного исследовать окрестности, но это не про нас.

Я лежу и слушаю, как за ним закрывается дверь в ванную, как вскоре после этого включается вода, и стараюсь не представлять его голым в душе. У меня есть возможность закончить начатое, но все желание улетучилось. Я не хочу лежать здесь и трогать себя, пока не кончу. Я хочу, чтобы руки и рот Левина были на мне, и, если мои собственные пальцы заставят меня кончить, я хочу, чтобы это произошло, когда его член будет в это время внутри меня.

Я хочу своего мужа, и мне кажется чудовищно несправедливым, что я не могу его получить.

Ты сама застелила эту постель, напоминаю я себе, смахивая слезы, которые начинают катиться по щекам. Ты все время уговаривала его переспать с тобой в Рио и игнорировала риск, даже если он говорил тебе, что это не перерастет в нечто большее. Я не могу притворяться, что Левин не был честен со мной с самого начала. Он всегда был честен. Я просто не слушала.