Тишина - Э. Блэр

Я познакомилась с ней несколько месяцев назад, когда сопровождала Беннетта в поездке в Нью — Йорк. Это было в ту ночь, когда Деклан неожиданно появился в доме своего отца. Но какого черта Лаклан разговаривает с ней? Какова бы ни была причина, он явно не хочет, чтобы я знала. Деклан оторвал бы ему задницу, если бы узнал, что Лаклан оставил меня без присмотра, так что, о чем бы он с ней ни говорил, риск должен перевешивать.

После того, как я делаю покупки, он провожает меня домой и уходит после того, как я нахожусь в безопасности внутри здания.

— Как все прошло? — спрашивает Деклан, когда я вхожу в квартиру, и поднимаю сумку с одеждой, говорю:

— Я нашла платье.

— Хорошо, — говорит он, и мое беспокойство усиливается от осознания того, что Лаклан, человек, которому Деклан очень доверяет, общается с девушкой его отца.

— Все в порядке? Ты выглядишь обеспокоенной.

Я вешаю платье на спинку дивана и подхожу к Деклану.

— Сегодня я услышала кое — что странное, и это заставляет меня нервничать, — говорю я ему.

— Что случилось? — он спрашивает с беспокойством.

— Это может быть пустяком, но ты знал, что Лаклан знаком с девушкой твоего отца?

— Камилла?

— Да.

— Почему? Что случилось?

— Я подслушала, как он разговаривал с ней по телефону. Он казался злым или, может быть, раздраженным.

— Что ты слышала, что он сказал?

— На самом деле ничего особенного, он просто огрызнулся на нее, чтобы успокоить, и когда я услышала, как он назвал ее по имени, я вернулась в примерочную. Что — то в тоне, которым он разговаривал с ней, и в том факте, что он держался отстраненно все время, пока я ходила по магазинам, заставило меня насторожиться.

Я вижу неприятное выражение его лица и спрашиваю:

— В чем дело?

— Когда мы пытались найти тебя, я ответил на его звонок, когда его не было в комнате. Это была она, и она назвала его малышом. Когда она поняла, что это я на линии, она быстро закончила разговор.

— Ты спросил Лаклана, что происходит?

— Он отмахнулся от этого, потому что они были старыми друзьями. Честно говоря, в то время мой разум был в полном дерьме.

— Может быть, это ничего не значит, — говорю я ему.

— Возможно, но я поговорю с ним об этом, прежде чем снова оставлю тебя с ним наедине.

— Деклан…

— Не спорь со мной. Я не хочу ничем рисковать, когда дело касается тебя.

— Ты не можешь управлять миром.

— Нет, но я контролирую тебя и то, что с тобой происходит, — говорит он мне, беря мою руку и кладя ее себе на шею. — Ты чувствуешь это?

Я киваю, когда его пульс сильно бьется в моей ладони. Это чрезмерный признак беспокойства, которое он хорошо скрывает, но внутри он явно находится в состоянии войны с ним.

— Это ты, — говорит он. — Ты мой пульс. Ты — причина, по которой это побеждает и сохраняет мне жизнь, так что не бросай мне вызов, когда дело доходит до твоей защиты, потому что я отказываюсь быть безрассудным со своей квинтэссенцией.

Он резок в своих словах. Я знаю его стремление к абсолютному контролю. Он был таким с того дня, как я встретила его, и он объяснил, почему он такой, какой он есть. Свидетельство убийства его матери отягощало его взрослую жизнь и сформировало из него того человека, которым он является сегодня. Его требовательное отношение ко мне может показаться суровым для других, но оно проистекает из любви.

— Мне жаль. По правде говоря, ты первый человек, который пошел на все, чтобы убедиться, что обо мне позаботятся. Я знаю, что доставляю тебе неприятности, но то правило, которое ты имеешь в отношении меня, мне нравится.

Не успеваю я опомниться, как он заключает меня в объятия, и я быстро обхватываю его ногами за талию, когда он несет меня к дивану. Опрокидывая меня на спину, он приказывает мне снять топ и лифчик, и я делаю это за считанные секунды, в то же время он срывает с себя брюки и рубашку.