Не сахарные - Аделина Роуз

— Зачем еще люди ходят в гости, Эль? Чай попить, поговорить.

— На другой конец города? — удивляюсь я. Мама выключает кран и вытирает руки о вафельное полотенце.

— С родителями она поссорилась. Просила совета.

— От тебя?

— Эль, — улыбается мама. — Я довольно хороший переговорщик.

— Не замечала этих способностей, — смеюсь я и вижу серьезный взгляд мамы. — Ладно, шучу.

— Ты бы с ней поговорила. Завязывайте уже в войну играть.

— Наша война холодная. Так что раненых нет.

— Это потому что в твоей семье два родителя — врача. И все равно ее поддержать нужно. Она сейчас совсем одна. Оксана с Толиком хотят разводиться, — вываливает мама на меня.

Тетя Оксана и дядя Толик мне всегда казались примером самых лучших отношений во всем мире. У них прекрасная работа, свой бизнес, дочь, очень красивый дом и даже есть кот — Леон. Кажется, что еще нужно для счастья.

— В смысле? — не понимаю я. Наверное, она пошутила, потому что такого не может быть.

— Вот так, — пожимает она плечами. — Сама вчера узнала.

— И мне даже ничего не сказала? — удивляюсь я.

— Интересно когда? Между тем как ты смотрела сериал и просила тебя не отвлекать, или когда ты рисовала и просила тебя не отвлекать? — да, у меня вчера был продуктивный вечер. Сама в шоке!

— Мы же завтра идем к ним на день рождение. Они будут вместе?

— Элька, ты вообще меня слушаешь?! Какое день рождение, когда тут такое!

И тут до меня доходит, как все довольно удачно складывается. Как раз я не горела особым желанием идти на день рождение. И его, похоже, отменяют. Если я все правильно понимаю.

— Значит, его не будет? — еще раз уточняю.

— Нет, Элька! Ты меня пугаешь! Ты утром хорошо поела? Может температура? — мама демонстративно прикладывает руку к моему лбу.

— Мам перестань, — убираю ее руку. В нашей семье только Макар маленький! Так что так делать можно только ему.

— Сейчас две тарелки борща налью! Чтобы все съела! — машет передо мной указательным пальцем.

Так и получается, мама наливает борщ, но к счастью только одну тарелку. А я все думаю, о том, как теперь тяжело будет Злате Симоновой. Может, конечно, она плакала не поэтому поводу в туалете, но мне становится ее даже жалко.

— Это странно, — начинаю говорить я, уминая ароматную тарелку борща. — Мне казалось, они были очень дружные. В голове не укладывается.

— Нам всем так казалось…

***

Мой блокнот с наклейками, похож на те, что я приклеивала в автобусе на первое сентября, расписан на каждой странице. Я пытаюсь перерисовать героев из «Мадагаскара», но явно получается не так симпатично как в оригинале. На фоне в телефоне играет песня от Сплина «Орбит без сахара».

Хотела под настроение найти жвачку, но, кажется, они закончились. Растрачиваются по щелчку пальца! Не успеваю за ними уследить. Если посчитать, сколько уходит денег в месяц и плюс дорога до школы, мне кажется, от увиденной суммы я посинею. Хотя даже не я, а родители.

От процесса рисования меня отвлекает Макар. Он заходит в мою комнату, и я нажимаю на телефоне стоп. Брат загадочно смотрит на меня, придерживая одной рукой дверь.

— Что? — отрываюсь от своего блокнота с рисунками, поднимая на него голову. — Чего хотел?

Макар оглядывает мою комнату, а после переключается на меня.

— Не видела мою зарядку от телефона? — интересуется он.

— Я за ней не слежу!

— Уже заметил.

Брат уже хочет закрыть дверь, как продолжает говорить.

— Ты еще не забыла о нашем споре? — напоминает он.

Как о таком забыть, когда это касается меня? Хотя я бы с удовольствием вычеркнула это из памяти. Нужно смотреть на вещи реально: где я и отличница? Мне бы хотя бы на хорошистку вытянуть.

— Отлично все помню! — не отрываюсь, говорю. — У меня нет проблем с памятью.

— Это тебе пригодится, — Макар ехидно улыбается. — Особенно когда на кону все твои рисунки.