Если о нас узнают - Кейл Дитрих, Софи Гонзалес

Рубен раньше подключался к разговору, но сейчас сосредоточен на своем телефоне, экран освещает его лицо. Хмурый взгляд говорит мне все, что нужно знать. Его мама, должно быть, снова написала. Теперь он получает от нее несколько сообщений в день. Его родители не интересуются его состоянием. Никогда. Лишь постоянно отправляют ссылки на критикующие статьи в интернете.

– Эй, – говорю я, – игнорируй ее.

Парень сжимает губы и кладет телефон обратно в карман. Но я его знаю и уверен, что он прочтет любую статью, которую прислала мама, как только останется один. Он ничего не может с этим поделать.

Эрин кивает водителю, и мы отъезжаем от обочины.

Подождите, нет.

Я наклоняюсь вперед, чтобы узнать, можем ли мы зайти внутрь.

– Эй, Эрин.

– Что?

Все начинают пялиться на меня, и в любом случае ответ будет «нет». Я уверен в этом.

– Неважно, – отвечаю я, откидываясь обратно на сиденье.

Я должен был сразу догадаться, нежели питать ложные надежды. Это было так бессмысленно.

– Мы вернемся, – говорит Рубен, его голос чуть выше шепота. – Мы еще увидим собор.

Он тянет свою руку под одеялом. Я протягиваю свою в ответ, и Рубен сжимает ее.

Интересно, что он имеет в виду, произнося «мы». «Мы», то есть группа, или «мы» – он и я. Он уже использовал слово «отношения» для описания того, что происходит между нами, но это была оговорка. По крайней мере, он клянется, что так и было. Хотя я уверен, что в тех словах была доля правды.

Самое странное, что эта мысль меня совсем не пугает. Нечто подобное я ждал со времен Ханны. Что-то, что просто щелкает у тебя в голове. Мысль о том, что мы с Рубеном будем парой – не просто приятно проводить время, но и отправимся вместе в отпуск по Европе. Нам остается лишь наслаждаться друг другом наедине, но я знаю, что оно того стоит. К тому же мне нравится проводить время вместе. Очень.

Прежде чем совершить каминг-аут как пара, нам нужно будет объявить об этом публично. Рубен пока не готов. Уверен, что люди будут обсуждать, но прямо сейчас мысль о нас двоих как о паре кажется мне милой. Быть рядом друг с другом, отлично проводить время, целоваться при каждом удобном случае… Это звучит замечательно.

Рубен и я тайно держимся за руки всю дорогу до отеля, убрав их лишь тогда, когда нам нужно выходить. Как и везде, где мы останавливались на протяжении тура, Excelsior Hotel Ernst один из лучших в городе, и это видно. Но сейчас этот факт меня немного раздражает. Хоть и приятно увидеть новое место, но через некоторое время все отели начинают выглядеть одинаково. Это не Кельн, это просто очередной модный отель. Мы могли бы быть где угодно прямо сейчас. Может быть, я веду себя как мальчишка, но все это начинает казаться немного безликим. Как будто мы все еще гастролируем дома.

Рубен подталкивает меня.

– Все еще расстроен из-за собора?

Я застыл, позабыв, что все еще могу общаться с ним на публике.

– Просто он выглядел потрясающе, – отвечаю я. – Мне так нравится этот готический стиль.

– Ты такой странный.

– Говорит музыкант, который всегда слушает один-единственный альбом.

Я замечаю, что Энджел и Джон наблюдают за нами. Джон выглядит довольным, а Энджел улыбается. Интересно, как бы они отреагировали, если бы узнали. Я уверен, что ребята, по крайней мере, поддержат, но думаю, что нет никакого другого способа узнать это, пока все не случится.

К тому времени, как мы добираемся до нашего коридора, глубочайшая усталость превратила меня в сварливого тролля, и я просто хочу лечь в постель, надеть наушники и послушать музыку. Музыку, которая нравится мне. Я, наверное, самый невозмутимый человек в группе, за исключением, может быть, Джона, но все же у меня тоже бывают моменты, когда я становлюсь невыносимым и все ненавижу. Просто я стараюсь делать так, чтобы окружающие этого не замечали. Энджел и Джон заходят в свои номера, и я вижу, что коридор опустел.