Комплекс Мадонны - Норман Богнер (1997)

Деб встряхнула Барбару за плечи, заставив ее сконцентрировать свой взгляд, и возникла в нем из безумного тумана.

— Барбара, если вы… сделаете что-либо с собой, вы убьете его. Вы убьете Теодора и все… все, что он сделал. И все это будет впустую. Впустую! Лучше — по крайней мере, так думаю я — лучше жить с правдой о себе, чем умереть во лжи. У меня нет слов, чтобы выразить то, что я хочу сказать, но жертва, жертва — вот в чем истинная правда.

* * *

Парад свидетелей, вызванных для того, чтобы установить факт убийства Уильяма Томаса Гранта, прошел через зал заседаний; они торжественно поклялись и дали показания от барьера. В их числе был даже служащий муниципалитета, принесший план здания и этажа, на котором находилась квартира Фрера. Стоя перед скамьей присяжных с указкой, он равнодушным голосом рассказывал, где именно было обнаружено тело Гранта и где хранились архивы. Барбара не могла следить за ним, как и за следственным фотографом, который продемонстрировал несколько снимков, запечатлевших предсмертные мучения Гранта. Она ушла в себя и оживилась лишь при появлении доктора Фрера. Когда его приводили к присяге, он казался суровым и печальным, и впервые с начала процесса Барбара заметила перемену в поведении Тедди. Во время вопросов Сэндфорда он делал какие-то заметки и перешептывался с Алексом, но показания Фрера — то, что она уловила, — касались только фактов и казались ей безвредными.

— Доктор Фрер, — говорил Сэндфорд, — вы сказали нам, что в тот вечер ужинали вместе со своей женой, обвиняемым и мисс Хикман.

— Да.

— Кто предложил устроить этот ужин?

— Мистер Франклин. Мы были его гостями.

— Вы впервые ужинали все вместе?

— Да. Впервые.

— Теперь — в котором часу вы вернулись домой?

— Приблизительно в одиннадцать пятнадцать.

— И через какое время после того, как вы вошли в квартиру, вы заметили Гранта?

— Буквально сразу же. Он лежал в прихожей в нескольких футах от двери.

— Вы узнали его?

— Не в первые пять минут. Я был настолько потрясен, обнаружив мертвого человека, что его личность…

— Где находилась в это время ваша жена?

— Прямо за мной. Я отпер дверь, и она зашла следом.

— Она что-нибудь делала?

— Да. Кричала.

— Что произошло дальше?

— Ну, Грант лежал ничком, я не узнал его и перевернул, пощупал пульс и послушал сердце, но скоро понял, что он уже некоторое время был мертв.

— Как вы пришли к такому выводу?

— Ну, хотя я и не патологоанатом, у меня все же есть медицинское образование. Руки и ноги уже застыли, и я решил, что началось омертвление тканей.

— Что вы сделали дальше?

— Я зашел в свой кабинет и позвонил в полицию.

— Вы не заметили в комнате ничего необычного?

— Заметил: мою картотеку вскрыли, а ящики письменного стола были разбросаны по полу.

— Вид комнаты не навел вас на какое-нибудь заключение?

— Я решил, что меня ограбили, но не мог понять, что надеялся найти вор. В моем кабинете нет ничего ценного, кроме моих архивов и записей.

— У вас не появилось подозрение в отношении мистера Франклина?

— Нет, никогда.

Подойдя к небольшому столику, Сэндфорд достал что-то, чего Барбара не смогла разглядеть.

— Прошу вас опознать вещественные улики номер пятнадцать, шестнадцать, семнадцать, восемнадцать, девятнадцать и двадцать. Пожалуйста, посмотрите на них и скажите, что это такое.

— Это магнитофонные записи, которые я делал во время сеансов с мисс Хикман, а это — записи, сделанные моей рукой, касающиеся ее и нескольких других моих пациентов.

— Как вы узнали, что это именно те записи, доктор, а не какие-то другие?

— Ваша честь, обвинение и защита согласились с тем, что это именно они, — сказал Алекс. — Мы признаем их как вещественные доказательства и просим, чтобы их не прослушивали на открытых заседаниях, так как это может повредить больным доктора Фрера.