Беспощадный рай - Джей Джессинжер

Похоже, происходящее нравится ему не меньше: хрипы, грохочущее в его груди, звучат пугающе опасно. Его толчки снова набирают обороты, пока он не входит в меня со стоном, явно начиная терять контроль.

— Джулия... Моя прекрасная воришка. Ты сводишь меня с ума.

Его стон низкий и прерывистый.

Киллиан прижимается лбом между моих лопаток и убирает пальцы от моего рта. Он скользит рукой между моих ног, туда, к месту нашего соединения.

Затем крепко сжимает мой клитор, и я полностью теряю себя.

Оргазм обрушивается на меня, яростный и интенсивный. Вскрикнув, я вжимаюсь в матрас.

Киллиан говорит что-то на хриплом, искаженном ирландском, содрогаясь всем телом. На долю секунды он напрягается, а потом кончает, простонав в мою спину.

Он вибрирует и пульсирует внутри меня, стремясь проникнуть как можно глубже, как можно дальше. Выдохнув мое имя, хватает меня за подбородок, поворачивает голову и целует.

Он наклонился, а я откинулась назад — мы оба извиваемся, желая получить тот дополнительный контакт, который нам так необходим. Эту экстра-горячую, восхитительную связь наших тел.

Эту ужасающе интимнуя связь чего-то гораздо большего.

Как бы мне бы хотелось, чтобы этот контакт был просто ради физического удовлетворения. Я убеждала себя, что жажду обычного освобождения.

Но я ошиблась.

Как бы мне ни хотелось думать, что между мной и моим беспощадным преступником классическая похоть, этот ненасытный, эмоциональный поцелуй во время кульминации недвусмысленно дает мне понять, что мой отец был прав насчет меня.

Я дочь своей матери. Мы обе питаем одинаковую слабость к плохим парням.

Но в отличие от нее я не идиотка.

Я не отдам свое сердце, даже если это убьет меня.

ГЛАВА 20

Джули

Проснувшись, где-то вдалеке я слышу меланхоличный звук сирены. В комнате еще темно, но начинает светлеть. Близится утро, но пока мир за окнами тих и спокоен.

Я одна.

Сей факт причиняет мне острую, холодную боль, но я отодвигаю свое эго в сторону и сажусь в постели.

Первое, что я замечаю — это бело-зеленый бумажный стаканчик из «Старбакс» на комоде. Под ним лежит сложенный листок бумаги. Мое сердцебиение учащается, я перекидываю ноги через край матраса и пересекаю комнату.

Взяв кофе в руки, я снимаю крышку — он горячий. Должно быть, Киллиан исчез всего несколько минут назад.

Я разворачиваю записку и читаю.

«Из-за тебя мне хочется жить другой жизнью. Из-за тебя мне хочется стать другим человеком. Джулия. Джульетта. Все песни о любви посвящены тебе».

Бумага дрожит в моей руке, пока я стою и перечитываю слова снова и снова, пока кофе не остывает.

Весь день я расхаживаю по комнате мотеля, пытаясь распутать в голове клубок мыслей. Я ничего не ем и никуда не выбираюсь. Я не доверяю себе, поэтому не выхожу на улицу. Сомневаюсь, что у меня хватит силы духа не кинуться под машину.

Когда солнце садится, я решаю вернуться в тот же паб, в котором была вчера вечером.

Это бессознательное решение. Ноги сами несут меня в том направлении. Я просто поднимаю глаза, выходя из дневного оцепенения, и обнаруживаю, что стою перед дверью того паба, не помня, как я туда попала.

Я прохожу внутрь. Присаживаюсь у стойки. Заказываю белое вино у Харли.

Он бросает взгляд на мое лицо и присвистывает, качая головой.

— Милая, как по мне, тебе нужно что-нибудь покрепче. — Он ставит передо мной рюмку текилы и оставляет меня в одиночестве.

Я закрываю глаза и выпиваю рюмку, наслаждаясь жжением в моей гортани, потому что это отвлекает от ожога на несколько дюймов ниже, в моей груди.