Комбо - Юлия Эфф

— Мама, мама! Смотри, какие маленькие домики! — в стекло перемещающейся кабинки тыкает детский пальчик. За стеклом внизу плывёт зелёный пейзаж, оставляя неподвижным голубую полоску неба над собой.

Сейчас тоже как будто бы в кабинке: сидишь такой себе внутри и наблюдаешь за перемещением своего тельца в этой бесконечной вселенной, полной сюрпризов. Возможно, мы смешали бадягу с ещё более крутой бадягой. Не наркоту же пробовали… Хотя это многое бы объяснило.

— Привет! — внезапно говорит хриплый голос. И Он понимает, что это Его голос. Незнакомый. Опять?

— О, Макс, привет! Как дела? Вышел прогуляться? — красноволосая симпатичная незнакомка улыбается, подперев бок одной рукой.

— Я…

А что говорить-то?

ХЛОП! Темнота…

Степан. Тот же день

Он так и не услышал бы звонка, если бы не жена, спавшая более чутко. Потрясла за плечо:

— Стёп, Волошин звонит.

Звонок посреди ночи означал одно: что-то случилось. Вдвойне обиднее, потому что случилось после смены: вернулся домой четыре часа назад, успел поужинать и свалился в сон. Находясь где-то на стадии возвращения из кошмара, взял телефон у жены, встревоженно ожидавшей объявления новости.

— Слушаю, — хрипло сказал Степан, нажимая кнопку подтверждения вызова и переворачиваясь на спину.

— Утро добрым не бывает, — мрачно пошутил коллега. — У нас опять комбо. Адрес выслал. Ждём. Не торопись, а поторапливайся.

— Понял-принял, — Степан отбросил замолчавший телефон на одеяло и тихо выругался, помянув «сраного шоумена».

Жена привычно, без просьбы со стороны Степана, соскочила:

— Я тебе кофе сделаю.

Золото, а не жена! В другой раз Степан, может быть, не выпустил бы её из кровати, но последние два месяца подкосили всю романтику. Теперь, каждый раз, когда ему звонили поздно или посреди ночи, Светка вздрагивала и бросалась «приносить патроны»: готовить ланчбоксы с едой на случай, если придётся задержаться на работе. А Степан, находящийся в моральном ступоре после первого «комбо» на Болотной, принимал помощь супруги с благодарностью. И в этот раз подошёл сонный, ткнулся губами в оголённое женское плечо и поплёлся в ванную, принимать бодрящий душ.

Выполнив миссию по приготовлению кофе, Светлана не вернулась в спальню, а наоборот, накинула халат, собираясь бодрствовать до момента, пока Степан не уйдёт.

— Иди спи, тебе завтра работать, — он благодарно принял бокал.

— Пойду… Ну что там? Опять? Ваше это… как его… «комба»?

Степан кивнул. С легкой руки какого-то гомофоба, ядовито написавшего комментарий к новости о террористическом акте, случившемся во время гей-парада, словечко разлетелось моментально. Аналитический отдел, в котором служил Степан, занимался в том числе и отслеживанием занимательных реакций в соцсетях. Так «комбо» и прижилось в отделе, майор Степан Матвеев не запрещал коллегам шутить, несмотря на то, что каждый раз слово болезненно проводило своим лезвием по сердцу, напоминая об утрате.

Он ещё тешил себя мыслью, что всё можно изменить, вернуть брата, но обида на Старика, генерала Федосова, запретившего пока даже думать об этом, обида не просто зарастала временем — давала плоды в виде понимания, что менять прошлое до бесконечности нельзя.

— Почему нельзя всё вернуть? Потому что мой брат не президент, не лауреат Нобелевской премии? А? Я хочу знать, мать вашу, почему?! — орал Степан в кабинете Старика, как раненый лось.

А Старик, хоть и побледнел, но истерику выдержал, налил воды в стакан, протянул горюющему майору, через секунду спокойно обозрел периметр кабинета, усеянного разлетевшимся стеклом, и уселся на своё место.

— Кого ты подставишь под удар? Жену свою? Себя? Или жену Егора? Или кого-то из наших? Ты не знаешь всего алгоритма, Степан!.. Сядь, я тебе сказал!