Дом голосов - Донато Карризи (2021)

Гипнотизер сказал, что поддержит игру, затеянную этой женщиной, какова бы ни была ставка. Но теперь начинал понимать, что не знает правил коварной игры Ханны Холл.

— Лиловая вдова, — произнес Пьетро Джербер, объявляя тему нынешнего сеанса.

Ханна устремила на него безмятежный взгляд.

— Я готова, — подтвердила она.

27

Меня зовут Аврора, и я больше не хочу быть одна.

Я принимаю такое решение в один прекрасный день в конце лета, когда играю со своей тряпичной куклой. Мне надоело придумывать игры для себя одной. Мама с папой всегда слишком заняты, чтобы со мной играть. В тот же вечер я говорю им об этом. Я хочу, чтобы у меня был товарищ для игр. Мальчик или девочка, всегда рядом. Новый братик или сестричка. Адо под землей, он больше не может быть мне братом. Стало быть, я хочу другого. Я на этом настаиваю. Мама с папой улыбаются при таком моем требовании и делают вид, будто ничего не случилось, надеясь, что это у меня пройдет. Но не проходит, и я стою на своем. Твержу об этом каждый день. Тогда они пытаются мне объяснить, что нам и втроем жить трудно, а вчетвером станет еще труднее. Но я не сдаюсь. Вбив себе в голову, что я чего-то хочу, я докучаю взрослым, пока не получаю желаемого. Как тогда, когда я решила, что буду спать вместе с козой, и набралась от нее блох. Я надоедаю им день за днем, и в конце концов родители зовут меня, чтобы поговорить.

— Ладно, — соглашается папа. — Сделаем так, как ты хочешь.

Я прыгаю от радости. Но по их лицам понимаю, что есть одно условие, которое мне не понравится.

— Когда папа положит братика или сестричку ко мне в животик, мы должны будем ненадолго расстаться, — объясняет мама.

— На сколько? — тут же спрашиваю я, и сердце у меня разрывается, я не хочу быть вдали от мамы.

— На какое-то время, — повторяет она.

— Почему? — Я уже чувствую, как глаза у меня наполняются слезами.

— Потому что так безопаснее, — говорит папа.

— Лиловая вдова ищет меня, — говорю я. — Поэтому мы все время убегаем…

Они смотрят на меня в изумлении.

— Черный назвал ее так, когда там, на кладбище, посадил меня к себе на колени.

— Что еще он сказал тебе? — спрашивает мама.

— Что лиловая вдова меня ищет.

— Она — ведьма, — тут же уточняет папа и смотрит на маму, которая быстро кивает.

— Ведьма командует чужими, — добавляет она. — Поэтому мы должны держаться поодаль.

Решено: у меня будет братик или сестричка. Сначала он или она будет очень маленьким или маленькой, и играть не получится. Но потом он или она подрастет, и мы всегда будем вместе. Я сгораю от нетерпения. Мама и папа не сказали, когда это случится. Дни проходят за днями, и все по-прежнему. Но однажды утром мама будит меня.

— Я приготовила твой любимый завтрак, — говорит она. Голос у нее странный. Печальный.

Мы все трое садимся за стол. Еще очень рано, за окнами темно. Пока я ем горячий хлеб с медом, вижу, что мама и папа не сводят друг с друга глаз, словно расстаются.

— Мама сегодня отправится в путь, — объявляет папа.

Я молчу. Я уже все поняла, я боюсь расплакаться, передумать, попросить, чтобы она никуда не уходила.

Мама сложила вещи в рюкзак, и на рассвете мы видим, как она удаляется от дома голосов. Идет одна по полю, иногда оборачивается и машет нам рукой. Мы стоим и смотрим, пока она не исчезает за горизонтом и не наступает день.