Дом голосов - Донато Карризи (2021)

Пьетро Джерберу пришлось напрячь память и обратиться вспять, чтобы восстановить события последних дней в свете только что сделанного открытия. Первый звонок Терезы Уолкер, когда коллега сообщила о приезде Ханны во Флоренцию и попросила заняться ею. Признание в возможном убийстве братика Адо. Попытка похитить младенца из коляски, которую Холл осуществила несколько лет назад. Даже запись первого сеанса в Аделаиде была поддельной: уж тут-то Джербер мог догадаться, что один и тот же человек говорит за доктора и пациентку, но его захватил рассказ — какая глупость! Хотя Пьетро оправдывал себя: он не заметил, что голоса Ханны и Уолкер похожи, потому что с первой говорил по-итальянски, а со второй — по-английски.

Психолог припомнил все сведения, какие невольно выдал лжегипнотизерше: они-то и помогли Ханне построить свой рассказ. Он и об Эмильяне говорил. Но больше всего Джербера бесило то, что он излагал ей подробности своей частной жизни.

В одном, надо признаться, Ханна Холл была права. Призраки в самом деле существуют. И эта женщина — одна из них. Вот почему он не нашел документов об удочерении итальянской девочки семьей из Аделаиды, давшей ей имя. Такого имени попросту не существовало.

Он невольно рассмеялся.

— Что с тобой? — рассердилась Сильвия.

— Уолкер даже сказала мне, что в Австралии есть две Ханны Холл, наша пациентка и всемирно известный морской биолог… Насколько можно предположить, эта женщина даже не австралийка.

— Ладно, хватит, — одернула его жена, хотя и сама находила трагикомической сложившуюся ситуацию.

Они взглянули друг на друга, уже серьезно.

— И что нам теперь делать? — спросила Сильвия, как всегда практичная.

Пьетро Джербера это в ней восхищало. Перед лицом превратностей она не теряла времени зря, перекладывая на кого-то ответственность или ища виноватого: вооружившись доброй волей, просто сплачивала всех вокруг себя, чтобы решить проблему.

— Я было подумал, что ты права, считая Ханну шизофреничкой, но твой диагноз неверен… — проговорил Пьетро. — Эта женщина — психопатка.

Джербер заметил, как изменилось лицо жены. Теперь она пришла в ужас.

— Мы не можем заявить на нее в полицию, поскольку она не совершила преступления: даже если это она проникла к нам в дом, у нас нет доказательств, — заключил он.

— Тогда какой у нас выход?

— Думаю, вести себя с ней как с психами из анекдотов…

Джербер это слово ненавидел. Отец внушил ему, насколько оно унизительно для пациента, для любого человеческого существа. И все же без такого сравнения ему было бы трудно объяснить свой план.

— Ты подыграешь ей… — изумленно закончила Сильвия.

— Пока не выясню, в чем ее истинная цель, — согласился он.

— Что, если эта цель — окрутить тебя и разрушить нашу жизнь?

Пьетро об этом думал, такая опасность существовала.

— У Ханны Холл есть какой-то замысел, — рассуждал он. — Она пытается рассказать мне историю… Вначале я полагал, что являюсь всего лишь зрителем представления. Но теперь понял, что мне в нем назначена какая-то роль, хотя пока не знаю, какая именно.

— Как ты можешь быть уверен, что до сих пор она тебе говорила правду? Может быть, все это сплошные выдумки…

— Стало быть, ты сомневаешься в моем даре гипнотизера, — хмыкнул он. — Если бы она врала, будучи в трансе, я бы это заметил… Ханна способна вставить уводящие в сторону сведения в рассказ об основных событиях, чтобы посеять сомнения или запутать меня. Например, колокольчик на щиколотке Марко. Она это делает, пытаясь показать, что держит под контролем терапию, а следовательно, и меня. Но думаю, что в своей основе ее история реальна: многое из того, что она рассказывает, случилось на самом деле… Как девочка, сочиняющая сказку о ведьмах и призраках, Ханна Холл хочет заставить меня самого догадаться, что она придумала, а что в ее детстве является мучительной правдой.