Славные парни - Николас Пиледжи (2018)

Оттуда же, с тюремной кухни, в наш корпус приносили самые лучшие продукты. Стейки, телячьи котлеты, креветок, рыбу. Надзиратели покупали — мы ели. Это обходилось мне в две-три сотни баксов в неделю. Парни вроде Поли тратили от пятисот до тысячи. Шотландский виски стоил тридцать долларов за бутылку. Бутылки прятали для нас в судках с обедом. Спиртное никогда не заканчивалось, потому что мы подкупили шестерых охранников, которые притаскивали выпивку шесть дней в неделю. Жизнь в тюрьме может быть вполне сносной, если у тебя есть финансовые возможности. Поли назначил меня ответственным за наличку. Мы всегда имели про запас две-три тысячи долларов, припрятанных в камере. Когда финансы истощались, я говорил Поли, и в следующее свидание кто-нибудь из наших подтаскивал со свободы ещё зелени. В первый год моей отсидки Карен с детьми приезжала почти каждый уикенд. Она тайком приносила еду и вино, как и другие жёны умников. В зале свиданий мы сдвигали столы и устраивали пирушку. Строго говоря, в тюрьму ничего приносить было нельзя, но при этом на свиданиях дозволялось есть и пить сколько угодно, только спиртное для маскировки приходилось наливать в чашки.

Свои дни мы тратили на работу, посещение реабилитационных программ, учёбу, совместные обеды и отдых. Почти все наши где-то работали. Это позволяло сократить срок и произвести хорошее впечатление на комиссию по досрочному освобождению. Отлынивали только те, кому терять было нечего, — у них имелись такие огромные сроки или такие плохие пометки в досье, что на досрочное не стоило и надеяться, хоть уработайся. Эти парни просто сидели в своих камерах и убивали время. Например, Джонни Дио никогда не работал. Он предпочитал ошиваться в кабинете священника или на встречах со своими адвокатами. За то, что он ослепил кислотой журналиста Виктора Ризеля, Дио схлопотал огромный срок, не позволявший рассчитывать на освобождение досрочно или по реабилитационной программе. Он предпочитал тратить силы на попытки опротестовать свой приговор. Заведомо безнадёжные. Большинство других умников работали. Даже у Поли была работа. Он ставил музыкальные записи в радиобудке тюремной вещательной системы. Точнее, этим занимались те, кого он нанял, но бонусы за работу шли ему. А сам Поли тем временем целыми днями собирал электроплитки. Он достиг в этом совершенства. Поскольку готовить в тюрьме не разрешалось, нагревательные элементы ему протаскивали контрабандой. Он брал стальные ящики из тюремной мастерской, монтировал в них проводку, изоляцию — всё, что нужно. Если ты был стоящий парень, Поли делал для тебя электроплитку. Парни почитали за честь готовить на плитке Поли.

Обед был главным событием дня. Мы садились за стол, выпивали, играли в карты и шутили, в точности как на воле. Ставили на плитку большую кастрюлю воды для макарон. Первым блюдом всегда была паста, потом мясо или рыба. Подготовительную работу делал обычно Поли. У него была целая система приготовления чеснока. Он шинковал его с помощью бритвенного лезвия так тонко, что кусочки буквально таяли на сковородке в небольшом количестве масла. Винни Алои отвечал за томатный соус. На мой вкус, он клал многовато лука, но соус всё равно получался отличный. Джонни Дио любил делать мясо. У нас не было гриля, так что он обходился сковородками. Когда жарился стейк, казалось, что в тюрьме начался пожар, но охранники всё равно не решались нас побеспокоить.

Я записался в бакалавриат по ресторанному и гостиничному менеджменту от Вильямспортского публичного колледжа. Великолепная сделка. Как ветерану армии США мне полагалось более шести сотен в месяц в качестве пособия на учёбу, и я отсылал стипендию домой, Карен. Некоторые из наших думали, что я чокнулся, но они-то не были ветеранами и не могли получить эти денежки. Кроме того, Поли и Джонни Дио подталкивали меня к учёбе в тюремной школе. Они хотели, чтобы я стал офтальмологом; не знаю почему, но именно таково было их желание.