Лента Мёбиуса - Франк Тилье (2018)

Через два часа после отправления парижский скорый поезд прибыл в Лион на вокзал Пар-Дье. Сойдя на перрон, Вик заметил несколько обнимающихся парочек, и ему стало очень грустно. Может, какой другой парень, помешанный на карьере сыщика и проводящий дни и ночи в участке и «на земле», спокойно воспринял бы такое воскресное путешествие, но только не он. Он не хотел подвергать жену и будущего ребенка тому наказанию, которому сам был подвержен в семье: постоянному отсутствию отца. Шагая по перрону, он вдруг понял, что ошибся профессией. Для таких людей, как он, образованных, упорных и дотошных, существует множество менее мрачных и разрушительных занятий.

Вик зашел в дежурную аптеку и купил тюбик гуронзана[61]. Вообще он терпеть не мог всякие там возбуждающие, снотворные и прочие снадобья. Но сейчас выбора не было…

Он взял такси и назвал больницу Отель-Дье. Там у него была назначена встреча с Домиником Сертисом, хранителем Музея истории хосписов.

Тот оказался человеком лет пятидесяти, невысоким, как Ван, но малый рост у него компенсировался беспримерным изяществом и элегантностью.

Вик сразу объяснил причину своего визита – жестокое убийство Кассандры Либерман – и попросил показать ему выставку. А мысль у него в голове была только одна: поскорее вернуться домой. Доминик Сертис предложил ему чашечку кофе.

– Выставка имеет большой успех. Посетителей тысячи, и мы даже решили продлить ее до конца июня.

Они не спеша прошли в музей и оказались в первом зале, где экспонировались медицинские инструменты и прочий инвентарь, относящийся к хирургии, урологии, акушерству и гинекологии, стоматологии…

– А как появилась идея выставки?

– Цель выставки – показать публике первые достижения восстановительной хирургии в начале двадцатого века. Мы очень быстро наладили контакт с мадемуазель Либерман, которая владела впечатляющей коллекцией подлинных негативов. В дополнение к этому уникальному собранию мы заказали еще восемь муляжей поврежденных лиц в натуральную величину. Их делали по фотографиям и воспоминаниям свидетелей. На выставке представлены методики, которыми пользовались для восстановления поврежденных лиц, и первые опыты протезирования и пересадки тканей. Как вы сейчас увидите, все это очень устарело.

Вик задавал стандартные вопросы, не понимая, где кроется главная, необходимая следствию информация. Получив несколько совершенно бесполезных сведений, он в сопровождении хранителя двинулся по музею дальше.

В конце второго зала, посвященного архивным материалам, располагалась небольшая экспозиция черно-белых негативов с короткими комментариями. И Вик почувствовал, что снова погружается в пропасть безумия. Кошмарные фотографии бросали вызов самому яркому воображению.

Кассандра обработала фотографии на компьютере, освежила их, увеличила четкость изображения. Великолепная работа.

– Вы хорошо ее знали?

– Мы виделись раза три, может быть, четыре, когда готовили выставку. Весьма интересная девушка, человек сильных страстей и высокого профессионализма.

– По всей видимости, эти страсти, пусть косвенно, ее и убили.

Вик подошел к увеличенным изображениям раненых солдат, совсем еще мальчиков. Искалеченные, обожженные, растерзанные лица. Осколки варварского металла смешались с человеческой плотью. Фрагменты кожи, взятые с других частей тела – рук, бедер, – служили «заплатками» для лиц. На одном из негативов Вик узнал тот самый расширитель челюстей, который использовали при убийстве Леруа.

– Расскажите мне о них, – взволнованно попросил Вик. – Расскажите об этих несчастных парнях.

Сертис со скрупулезностью часовщика поправил покосившуюся рамку.

– Первая мировая война привела к таким ужасным ранениям, которые раньше трудно было даже представить. Говорят о погибших в сражениях, но эти сражения были прежде всего грандиозной бойней с тремя миллионами раненых, из которых триста тысяч изуродованных. И знаете, кто за это в ответе?