Эсминцы и коса смерти. Том 2 - Августин Ангелов

Вообще, в штабе ощущалась суета. От дяди Саша узнал, что оборона Либавы идет очень тяжело, с большими потерями. И, если бы не артиллерия флота, эту базу уже могли бы потерять. К счастью, благодаря подошедшим вовремя кораблям, база пока уверенно держалась и не собиралась в ближайшие дни сдаваться. Хотя, конечно, по окончании эффективной обороны, ее предполагалось взорвать и оставить, предварительно эвакуировав на кораблях защитников. По замыслу командования, немцы должны потратить на захват Либавы слишком много сил и времени, что должно было дать возможность укрепить другие участки обороны в Прибалтике. Еще Лебедев узнал, что не только немцы бомбили Ленинград, но и наша дальняя авиация собиралась бомбить Берлин этой ночью с аэродрома на Моонзунде. Но, самой главной и непосредственно касающейся его самого новостью оказался приказ о выходе эскадры эсминцев ПВО к Либаве уже через час. Потому что линкорам, находящимся на траверзе базы и ведущим огонь по противнику, срочно требовались дополнительные силы противовоздушной обороны. Там же, для эффективного поражения наступающих вражеских войск артиллерийским огнем, могут понадобиться и все диверсанты-корректировщики. И эсминцы выходили туда не одни, а вместе с конвоем транспортов с вооружением и боеприпасами. Выгрузив которые, транспорты должны будут забрать раненых и эвакуированных и уйти обратно тоже совсем не пустыми.

Поздравить экипажи эсминцев с боевым крещением, с уничтожением немецких бомбардировщиков, отправился сам Трибуц. Для него это было важно, ведь и он сам с 1934-го по 1936-й годы служил командиром эсминца «Яков Свердлов». И не зря он устроил смотр эсминцев ПВО. Чувствовал, что так и надо. Это, можно сказать, был первый триумф вице-адмирала в начавшейся войне. И, конечно, нужно было этим воспользоваться, чтобы показать себя всем военморам заботливым и знающим командиром. Владимир Филиппович поднялся на борт «Якова Свердлова», произнес небольшую речь о доблести и мужестве краснофлотцев и эскадры ПВО, проявившей героизм, сбив немецкие самолеты и предотвратив, тем самым, бомбардировку центра города. Но напомнил, что самые трудные бои еще впереди, и надо быть готовыми к ним. Потом адмирал проехался вдоль эскадры на катере, поднимаясь и на другие эсминцы. Так что командующий вдохновил экипажи, как мог, отправляя эскадру к Либаве. Как только церемония смотра закончилась, а адмирал с адъютантами отбыли, эсминцы запустили машины и начали поднимать якоря. А городские мосты, по приказу командующего Балтийским флотом, развели для прохода эскадры. Прохожие, которые после налета уже снова высыпали на городские просторы, с интересом наблюдали за происходящим с набережных. И было на что посмотреть. Все эсминцы сверкали новой серо-голубой шаровой окраской, а над ними развивались яркие разноцветные флаги и вымпелы.

Эскадра эсминцев вышла из устья Невы. Корабли встали на курс и, набирая ход, прошли посередине южного фарватера мимо Кронштадта. Нужно было догонять эскортируемые транспорты, которые уже загрузились и отправились в путь из Морского порта Ленинграда на час раньше эсминцев. Скорость пароходов была небольшой, потому далеко уйти они не могли. В прозрачном вечернем воздухе их дымящие силуэты четко просматривались прямо по курсу.