Укромный уголок - Анна Даунз (2021)

Такси остановилось напротив двухквартирного дома из песчаника с красной дверью, и у Эмили задрожали губы при виде ярко освещенных окон. Родители оказались дома, как она и ожидала. Была среда, а значит, посиделки у телевизора за просмотром «Истории дизайна»[67] и ранний ужин. Все как по часам.

Эмили протянула карточку Скотта таксисту, тот приложил ее к мобильному терминалу, и раздался писк. Деньги списались. Таксист удивленно вскинул бровь, и Эмили не могла его за это осуждать — царапины и синяки она кое-как обработала, но все еще выглядела не лучшим образом.

Плакать она начала еще до того, как приемная мать открыла дверь.

Джулиет ахнула:

— О боже мой, ты откуда? Как ты здесь оказалась? — И бросилась обнимать дочку. — Надо было позвонить!

«Когда я могла позвонить? — подумала Эмили. — Когда лежала на заднем сиденье машины? Когда в меня стреляли? Или когда я собиралась копать себе могилу?»

— Господи, у тебя кровь?! — выпалила Джулиет, схватив ее за руку.

Эмили посмотрела на свое голое, разодранное ветками плечо.

— Дай-ка мне взглянуть. — Из-за спины Джулиет показался Питер, поправляя бифокальные очки в черепаховой оправе, достал из кармана платок — наверное, он был единственным человеком на земле, кто еще пользовался матерчатыми платками, — и, наклонившись, промокнул рану, а Эмили снова почувствовала себя семилетней девчонкой.

Затем Питер выпрямился и тяжело вздохнул:

— Что случилось, Эмили?

Девушка открыла рот. «Я чуть не погибла», — хотела она сказать, но таким словам не было места в этом доме, в этом храме обыденности.

От родителей пахло бисквитами; с кухни доносился аромат корицы; из гостиной звучал голос Кевина Маклауда[68], который делился заключительными мыслями.

«Не важно, что случилось, — подумала Эмили. — Все это ерунда. Я дома».

* * *

Следующие несколько дней Джулиет ухаживала за Эмили, как за больным ребенком, а та была счастлива, что ее опекают и балуют. Девушка так и не дала никаких объяснений своему внезапному появлению на пороге, но по семейной традиции Праудманов их никто и не потребовал. Джулиет и Питер ходили по дому на цыпочках, непрерывно заваривали чай, и Эмили, оказавшись в русле привычной жизни, была благодарна им за полное отсутствие умения общаться.

Она много спала, вернее, находилась в состоянии полудремы, наполненной смутными зловещими видениями. Три ночи подряд вскакивала вся в поту с ощущением, что кто-то пытается пробраться в дом. Плакала каждый день. Под ложечкой сосало, будто она голодала неделями, но это неприятное чувство не исчезало даже после сытной еды.

Еще она постоянно смотрела телевизор. Залезала под одеяло и обещала себе, что никогда оттуда не вылезет.

Спустя пару дней, однако, Эмили отважилась выйти на улицу, прогулялась по местным магазинам и сходила с Джулиет в парк. Но каждый раз, покидая дом, она умирала от страха. Ей повсюду мерещился Скотт — за рулем проезжавших мимо машин, с метлой в руках на тротуаре, в очереди в мясной лавке. Что он сделает, когда обнаружит, что она сбежала из отеля «Синклер»? А может, уже обнаружил? Он с ней как-нибудь свяжется — Эмили не сомневалась. Но как? И когда?

Через четыре дня после возвращения в Англию Эмили получила эсэмэску с неизвестного номера.

Жаль, что отель тебе не понравился. Но я понимаю — ты хочешь собраться с мыслями. Надеюсь, первый взнос тебя приободрит.

У Эмили свело живот. Она тотчас открыла приложение своего банка и увидела, что на ее текущий счет поступила огромная сумма. Через несколько минут пришла вторая эсэмэска.

Наслаждайся отдыхом. У твоих родителей чудесный дом.

Вскочив с кровати, девушка бросилась к окну, обшарила взглядом тротуар, автобусную остановку, кусты и припаркованные машины, ожидая увидеть, что где-то мелькнут золотые часы или шелковый галстук. Но улица была пуста.