Любят только раз - Линдсей Джоанна (1999)

Халли лукаво засмеялась:

— Вчера кухарка смогла подать вам только холодные блюда, и сегодня она хочет удивить вас своим искусством.

— Ну хорошо, тогда я возьму с собой это… и вот это, — сказала Реджи, беря рулет, сосиску и пирожное. — Теперь можно идти?

— Но миссис Оутс…

— Да, конечно, это ее обязанность, — перебила служанку Реджи. — Но я хочу только посмотреть, насколько велик Сильверли, и мне нужна приятная компания.

Халли снова засмеялась:

— У нас не любят миссис Оутс, хотя она, по ее словам, тут всем заправляет. Пойдемте, миледи, но если миссис Оутс…

— Не беспокойся. Я что-нибудь придумаю, и она не будет тебя ругать.

Дом и правда оказался огромным. Недалеко от парадного входа находилась бильярдная с тремя столами. Комнат было так много, что Реджи не смогла их запомнить. Все обставлены со вкусом, мебель эпохи королевы Анны в стиле чиппендейл, высокие сводчатые потолки с лепными украшениями, огромные люстры.

Музыкальная комната в зеленых и белых тонах, справа от гостиной — прихожая с цветными окнами, сквозь которые на белый мраморный пол лился радужный свет, у стен прихожей — скамьи с плюшевыми сиденьями. Реджи замерла, не в силах отвести глаз от такой красоты.

В глубине дома, за огромной, чопорной столовой, находилась оранжерея. У полукруглых стен были расставлены стулья, диваны и мраморные статуи. В центре журчал фонтан, к которому вели широкие каменные ступени, обрамленные горшками с тепличными растениями. Всюду пестрели осенние цветы и деревья. Реджи пожалела, что не видела оранжерею летом. Как здесь, должно быть, красиво, когда все цветет и зеленеет!

Верхние этажи занимали господские покои — справа налево располагались комната хозяина, гостиная, комната хозяйки, детская, комнаты няни и горничной.

Осмотр продолжался не более часа, и Халли вернулась прежде, чем кто-нибудь заметил ее отсутствие.

Вскоре графиня в темно-фиолетовой амазонке вошла в библиотеку, где ее ждала Реджи, и, сделав вид, что не замечает гостью, сняла шляпу и перчатки.

Вот, значит, как? Теперь ясно, откуда у Николаса его грубость.

Реджи изучала леди Мириам, пока та упорно не замечала ее. Для женщины, которой вот-вот стукнет пятьдесят, она неплохо сохранилась. Моложавая, стройная, держится прямо, светлые волосы поблекли, но в них еще не видно серебристых нитей, глаза — серые, мрачные и холодные. Улыбаются ли они когда-нибудь? Вряд ли.

Сходство Мириам с Элеонорой было едва заметным и только внешним. Младшая сестра излучала сердечное тепло и доброту, а старшая казалась воплощением холодной неприступности. Как бедняжка Элли могла жить с этой женщиной в одном доме?

— Вы позволите мне называть вас матушкой? — внезапно спросила Реджи.

Графиня обернулась и, скривив губы, посмотрела на Реджи ледяным взглядом. Видно, она не привыкла, чтобы к ней обращались без ее дозволения.

— Нет, — резко ответила леди Мириам. — Я вам такая же матушка, как и…

— Ах Боже мой, — перебила ее Реджи. — Я догадывалась, что вы не в ладах с сыном, вы даже не приехали на свадьбу, но я не думала, что…

— Я не смогла приехать, потому что меня задержали дела, — холодно возразила графиня.

— ..вы отреклись от сына, — закончила Реджи.

— Что вы здесь делаете, да еще без Николаса?

— Видите ли, мы с Николасом совершенно не подходим друг другу и не можем жить вместе, — ответила Реджи.

Возникло напряженное молчание.

— Зачем же вы поженились?

Реджи одарила графиню ослепительной улыбкой:

— Мне казалось, так будет лучше. Я смертельно устала от великосветских развлечений, хочу немного пожить за городом.

— И все же мне непонятно, зачем вам понадобилось выходить замуж за Николаса.

— Но вам это должно быть известно, — удивленно подняла брови Реджи. — Когда Николас давал согласие жениться на мне, при сем присутствовали ваша сестра и свекровь.