Неподдельная страсть - Рид Мишель (2000)

Глава 1

Угрожающая тишина воцарилась в комнате. Никто не двигался, никто не произносил ни слова – страшный ночной кошмар, который временами преследует каждую молодую женщину, внезапно стал реальностью.

Шаан, с лицом белым как мел, рухнула в ближайшее кресло. Руки девушки бессильно упали на колени, скрывшись в мягких складках нежного шелка. Холодные, онемевшие пальцы сжимали листок бумаги из отрывного блокнота, который только что вручил ей Рейф.

«Дорогая Шаан», – начиналось послание. Дорогая Шаан…

– Да как он мог? – Резкий, хриплый голос ее дяди разорвал страшное безмолвие, и в этом голосе звучали и недоумение, и болезненная горечь.

Никто не ответил ему. Шаан была не в состоянии, а Рейф, похоже, был не готов к этому.

Сыграв свою роль в этом грязном деле, он стоял у окна, подчеркнуто отстранившись от всего окружающего. А за окном, всего в нескольких милях, красовалась церковь, и гости, разодетые в лучшие свои наряды, нетерпеливо ожидали жениха и невесту, еще не зная, что тем не суждено предстать пред алтарем.

Сейчас они, вероятно, уже начали подозревать что-то неладное. Ведь ни Пирс, ни Рейф до сих пор не появились в церкви. Ее тетя, наверное, места себе не находит, дрожа от волнения, а Джемма, единственная свидетельница со стороны невесты, выглядит весьма глупо в своем красивом розовом платье, ожидая на пороге церкви невесту, которую так безжалостно отвергли.

– Боже милостивый! Неужели он не мог соблюсти хоть какие-то приличия? – в бешенстве прорычал дядя.

– Нет, – решился ответить Рейф, хотя голос его звучал так, словно это короткое слово застревало у него в горле.

Шаан сидела не шелохнувшись, а ее глаза – обычно темно-карие – казались сейчас черными бездонными озерами на побелевшем лице. Ничего не видя вокруг, она смотрела в глубь себя, не находя даже крошечного уголка, где не царили бы ужас, боль и унижение, готовые задушить ее, как только пройдет это спасительное всепоглощающее оцепенение.

«А что сейчас чувствует Рейф?» – неожиданно для себя подумала Шаан. Во всяком случае, он определенно побледнел, и этого не мог скрыть даже его золотистый загар. Серый костюм на нем выглядел торжественно, как и требовалось для свадебной церемонии. Похоже, он явно не догадывался, что Пирс собирался столь грубо расторгнуть помолвку.

Пирс…

Ее взгляд снова упал на листок бумаги, который она все еще судорожно сжимала бесчувственными пальцами.

– Я сожалею, что был вынужден сделать это…

Губы Шаан слегка дрогнули, но только губы – сама она сохраняла полную неподвижность. Что-то сдавило ей грудь, стеснило дыхание. Во рту пересохло, а сердце билось где-то в желудке, и его гулкие удары вызывали головокружение и тошноту…

– Господи… – внезапно встрепенулся дядя, – я же должен, наверное, пойти предупредить всех, кто собрался…

– В этом нет нужды, – угрюмо отозвался Рейф, ненавидя в душе ситуацию, которую навязал ему Пирс. – Я уже позаботился об этом. Решил… что так будет лучше…

И тут же, словно в ответ на его слова, послышался шум мотора. Машина остановилась у ворот. Первые взволнованные гости возвращались из церкви.

«Слишком быстро, – мелькнуло в притупленном сознании Шаан. – Я не готова к этому. Я не могу смотреть в лицо…»

– Шаан!

Рейф успел поддержать ее, а она, вдруг обмякнув, клонилась вниз.

– Я не хочу никого видеть, – слабо прошептала Шаан, близкая к обмороку.

– Конечно, конечно. – Рейф присел перед ней на корточки, подставив плечи, чтобы ее безвольное тело могло опереться на них. Вуаль из тончайшего тюля, которая покрывала густые, цвета черного янтаря волосы девушки, щекотала ему лицо. Шаан, прижавшись лбом к груди Рейфа, чувствовала, как гулко бьется его сердце, и машинально отметила, что он дрожит.

– Это Шейла… – сообщил дядя Томас, выглянув в окно. – Это твоя тетя, Шаан, – успокаивающе пробормотал он. – Она…