Беспокойное лето 1927 - Билл Брайсон (2013)

По приземлении с ним произошел один из самых неприятных инцидентов того лета. На аэродром прибыла компания из двадцати девушек-хористок, чтобы сфотографироваться на фоне самолетов. Их визит не имел ничего общего с Линдбергом, но они, естественно, обрадовались, узнав, что совсем рядом с ними, всего лишь за стеной ангара, находится известнейший человек мира, да к тому же холостяк, так что они буквально осадили здание, стуча в двери, вглядываясь в пыльные окна и призывая его выйти громкими криками. Если бы Линдберг вышел, они, несомненно, набросились бы на него, не оставив на нем живого места. Вид у Линдберга был такой, что он вот-вот умрет. Видя его раздражение, начальник ангара вывел его через заднюю дверь и усадил в автомобиль. Линдберг вздохнул с облегчением и со всей силы нажал на газ, едва избежав нападения двадцати возбужденных молодых женщин.

Пусть Линдберг за это лето встречался с президентами и королями, пусть он обращался с речами к огромному множеству людей, пусть ему устраивали такие торжественные приемы, которых никогда еще не удостаивался ни один человек, но в глубине души он оставался застенчивым парнем.

Вполне резонно задать вопрос: почему перелет Чарльза Линдберга через Атлантику в Париж в 1927 году произвел такой ажиотаж во всем мире? Во-первых, во многом тому способствовала и сама личность Линдберга, совершившего перелет в одиночку – его привлекательная внешность и лицо подростка, его скромное поведение после полета. К этому можно добавить осознание того факта, что океан наконец-то можно пересечь по воздуху. Сама мысль о том, что можно сесть в аэроплан в Нью-Йорке и через несколько часов оказаться в Париже, в Лос-Анджелесе или в Гаване, в то время казалась на грани научной фантастики.

Американцы также испытали новое для себя чувство превосходства в какой-то области. Сейчас это трудно представить, но американцы 1920-х годов выросли в мире, в котором почти все серьезные события происходили в Европе. И вдруг Америка стала лидировать почти во всем – в популярной культуре, в экономике и банковском секторе, в военной мощи, в технологии и изобретениях. Центр гравитации планеты постепенно перемещался в Западное полушарие, и перелет Чарльза Линдберга стал кульминацией этого явления.

Но это, конечно, не объясняет, почему сотни тысяч парижан толпами стекались в Ле-Бурже, чтобы своими глазами увидеть приземлившийся «Дух Сент-Луиса», почему четыре миллиона человек вышли на улицы Нью-Йорка, почему в честь Линдберга называли горы, маяки и бульвары. По какой-то не до конца понятной причине его перелет пробудил в людях необычайное ощущение восторга, нашедшее себе выход в невиданных ранее масштабах. С тех пор Чарльз Линдберг неизменно служил мерилом этого восторга. С его перелетом сравнивалось каждое значительное событие, а это, конечно, было почти невыносимым бременем.

С лета 1927 года прошло почти девяносто лет, и память о нем постепенно стерлась. На Лонг-Айленде уже нет тех аэродромов. Аэропорт Рузвельта закрыли в 1951 году. Сегодня на его месте располагается торговый центр площадью в 110 акров, крупнейший в штате Нью-Йорк. То место, с которого взлетали Линдберг и другие авиаторы, отмечено табличкой под эскалатором рядом с витринами магазина Disney. Рядом с автомобильной стоянкой находится одинокая статуя «Дух», сооруженная в честь перелета.