Беспокойное лето 1927 - Билл Брайсон (2013)

Ничто в том бою против Уилларда в Толидо не пробуждало дух предпринимательства так, как осознание того факта, что Текс Рикард потратил на сооружение временного стадиона 100 000 долларов и все равно получил прибыль. Девять тысяч посетителей превзошли любые толпы, когда-либо посещавшие спортивные состязания на планете. Бокс вдруг показался слишком прибыльным делом, чтобы отдавать его на откуп каким-то второстепенным городам на западе, особенно когда в Нью-Йорке 250 дней в году простаивали такие прекрасные сооружения, как «Янки-Стэдиум» и «Поло-Граундс». Почти сразу же сенатор штата Нью-Йорк (и впоследствии мэр Нью-Йорка) Джимми Уокер предложил объявить боксерские поединки полностью легальными в штате. За ним последовали и другие штаты.

Но в некоторых районах боксу все еще сопротивлялись. Многие приходили в ужас от его жестокости и грубости. Другие возмущались тем, что это был предлог для игры на деньги. Преподобный Джон Роуч Стрейтон видел главную угрозу морали в том, что представительницам слабого пола разрешают смотреть «на практически обнаженных мужчин, которые колотят друг друга, обливаясь потом и кровью, ради потакания своим животным страстям».

Как оказалось, многие женщины к этому охотно стремились; особенно им нравилось смотреть на полуобнаженного французского боксера Жоржа Карпантье – красавчика по всеобщему мнению. «Красоту его профиля оценил бы даже Микеланджело», – писала одна сраженная наповал современница, и ее мнение повторяли во всех женских журналах страны. Женщины просто восхищались им. Когда позже в поединке Жоржа Карпантье победил Джин Танни, некая возмущенная блондинка выскочила на ринг и попыталась выцарапать победителю глаза.

Надо сказать, что боксером Карпантье был не таким уж великим и иногда прибегал к помощи различных уловок. Не всегда все шло так, как было задумано. В 1922 году в Париже сенегальский боксер по прозвищу «Боевой Сики» (Баттлинг Сики) за щедрое вознаграждение согласился поддаться Карпантье. Но во время боя он забыл о договоренности и в шестом раунде отправил недоумевающего француза в нокаут. Для Сики это была наивысшая точка в общем-то не слишком удовлетворительной карьеры. Он больше не выиграл ни в одном значительном матче, а в 1925 году его при загадочных обстоятельствах застрелили на одной из манхэттенских улиц. Убийцу так и не поймали.

Карпантье согласился выйти на бой против Демпси почти исключительно по трем причинам: он выглядел сильным, от него были без ума женщины и он был героем войны (летчиком, получившим награду во время Первой мировой войны, что ставило его в один ряд с его приятелем Шарлем Нунжессером). Этот поединок привлек еще больше внимания, чем предыдущий. Журналисты стекались со всех стран мира. «Нью-Йорк америкэн» нанял в комментаторы Джорджа Бернарда Шоу. Литератор Г. Л. Менкен с удовлетворением заметил в своем эссе, что это поединок между белыми мужчинами.

Говорили, что Карпантье придумал секретный удар, который свалит с ног Демпси. Деймон Раньон сказал, что лучше бы ему попрактиковаться в десятисекундном отдыхе на полу, поскольку такая возможность во время боя будет предоставляться ему часто. До матча Текс Рикард умолял Демпси: «Только не убивай этого сукина сына, Джек». Вряд ли Рикарда так уж сильно заботила жизнь Карпантье; он просто опасался, что смерть перечеркнет все планы по превращению бокса в прибыльный и уважаемый вид спорта. «Сегодня здесь собрались лучшие люди мира, – сказал он. – Если ты его убьешь, то, считай, все пропало. Бокс умрет».