Любовь и война. Великая сага. Книга 2 - Джон Джейкс (1984)

– Все эти странные приспособления мы испытываем только по одной причине: мы слабее своего врага. Как часто повторяет министр, мы не превосходим его ни численно, ни оружием, значит надо превосходить умом. А это означает постоянные опыты, и не важно, насколько нелепыми они могут показаться великосветским дамам и джентльменам, с которыми вы общаетесь здесь, в Ричмонде. Дело в том, что Мэллори хочет победить, а не просто договориться об окончании войны. Я тоже хочу победить. Я хочу бить этих проклятых янки на Атлантике и на реках, раз уж мы не можем делать это на суше. А теперь возьмите эту ручную пилу и отнесите ее в фургон.

Он быстро спустился к воде, чтобы помочь человеку, который тащил веревку с привязанными к ней бочками. Вдвоем они выволокли мишени на берег, а потом потащили перевернутую лодку к фургону. С рубашки Купера, и без того мокрой, текла вода, он снова громко чихнул три раза подряд, прежде чем они погрузили лодку и сами забрались в фургон, чтобы наконец отправиться по домам – четверо усталых мужчин в сгущающемся сумраке.

Купер уже сожалел о своих резких словах. Поддаваться чужому влиянию свойственно юности. Вполне понятно, почему Чикеринг был недоволен министерством, постоянно слыша о дурном руководстве, излишних тратах и внимании к идеям, рожденным, как казалось, полными идиотами. И все же этот юноша, как и многие другие, просто не понимал, что нужно просеять гору пустой руды, прежде чем в ней блеснет крупица золота – та самая идея или конструкция, которая все изменит.

Купер просеивал руду с яростной энергией. Мэллори был доволен его работой в Англии и во всем ему доверял. По мнению министра, война на реках была проиграна. Теперь их задачей было спасти ситуацию на Атлантическом побережье. Быстроходные крейсеры Конфедерации, включая тот, который Купер лично помог спустить на воду, захватили или уничтожили огромное количество торговых кораблей северян. Как и было задумано, стоимость страховок возросла почти до немыслимых высот, и в результате несколько сот грузовых кораблей были переведены на имена подставных владельцев в Британии. И все же этот успех не помог Конфедерации достичь главной цели, а именно существенного снижения размера и эффективности блокадной эскадры.

Скорее наоборот: «анаконда» генерала Скотта только еще сильнее сжимала свои кольца. Одной из точек наиболее сильного давления был Чарльстон, на который в апреле совершили нападение мониторы Союза, устроив массированный обстрел. Батареи береговой обороны и в бухте отразили атаку, но все в министерстве ожидали новых обстрелов. И не только потому, что Чарльстон был жизненно важным портом, но и потому, что отсюда началась война и враг больше всего хотел захватить и разрушить именно этот город.

Купер сомневался, что смог бы выжить, если бы не работа. Более того, он верил в свое дело; в этом, как и во многом другом, они с Мэллори были похожи. Оба изначально испытывали отвращение к самой идеи сецессии; в начале войны многие повторяли слова Мэллори о том, что сецессия – это просто другое название революции. Но теперь они, словно коршуны, готовы были яростно преследовать врага.

Министр никому не давал сидеть сложа руки. Проекты рождались один за другим. Новые броненосцы, подводные лодки, плавучие мины всевозможных конструкций… Купер работал с каким-то неистовством, потому что ненавидел врагов всей душой. Но одного из них он ненавидел больше всего, хотя не признался бы в этом никому, даже Орри. Он хотел подготовить достойную схватку. И достойное наказание.

Проблемы министерства только помогали ему. Помогали не сойти с ума. Каждый день он работал до изнеможения, чтобы только не думать о сыне, не вспоминать его мертвое тело на залитых светом луны волнах. Не слышать его криков о помощи, не видеть его сожженного паром лица.