Время, назад - Филип Дик (2011)

Его фирма арендовала небольшое деревянное здание, пережившее третью мировую войну и даже отдельные эпизоды четвертой. Этой ночью и в такое позднее время он спал, конечно же, дома вместе с Лоттой, своей женой. У нее были такие красивые руки, и почти всегда голые; Лотта была гораздо младше его — двадцать два года с прямым реверсом хобартовской фазы, ведь она не умерла и не оживала, как то пришлось сделать ему, куда как старшему.

Видеофон, стоявший у кровати, зазвонил. Он машинально протянул руку и принял вызов.

— Мистер Гермес, — звонко сказала телефонистка, — вас вызывает офицер Тинбейн.

— Да, — сказал он в темноте, глядя на тусклый серый экранчик.

На экране появилось молодое спокойное, хорошо знакомое ему лицо.

— Мистер Гермес, у меня тут на захолустном кладбище, называемом Форест-Ноллс, есть ожившая, и она просится наружу. Вы можете забрать ее незамедлительно, или мне самому бурить воздуховод? Инструменты у меня, конечно же, есть.

— Соберу свою команду, и поедем, — живо откликнулся Себастьян. — Ну, скажем, через полчаса. Столько-то она продержится? — Он включил ночник и стал шарить по тумбочке в поисках ручки, параллельно пытаясь вспомнить, слышал ли он когда-нибудь про это Форест-Ноллс. — Имя?

— Она представилась как миссис Тилли М. Бентон.

— О’кей, — сказал Себастьян и дал отбой.

Лежавшая рядом Лотта зашевелилась и сонно спросила:

— Работа?

— Да.

Он уже набирал номер Боба Линди, техника на все руки.

— Погреть тебе согум? — спросила Лотта.

Она уже встала и, не совсем еще проснувшись, плелась в направлении кухни.

— Конечно, — кивнул Себастьян, — спасибо. — На экране появилось мрачное, костлявое и морщинистое лицо их единственного техника. — Подлетай на кладбище Форест-Ноллс, я тоже там буду, — сказал, не здороваясь, Себастьян. — И поскорее. Тебе нужно будет забежать в контору за железяками или…

— Все оборудование при мне, — раздраженно буркнул Линди. — В машине. Конец связи.

Он кивнул и разъединился.

— Согум разогревается, — сказала вернувшаяся из кухни Лотта. — Можно, я тоже поеду?

Она взяла с подзеркальника щетку и принялась ловко расчесывать свои густые темно-каштановые, в тон глазам, волосы, свисавшие почти до пояса. — Мне очень нравится смотреть, как их выкапывают, это же такое чудо. Наверное, самое удивительное зрелище, какое я когда-либо видела; это же прямое исполнение слов апостола Павла из Библии насчет «Могила! Где твоя победа?»[1].

Она подождала реакцию мужа, а затем, покончив с волосами, принялась разыскивать в комоде свой любимый бело-синий свитер.

— Посмотрим, — сказал Себастьян. — Если не получится собрать всю команду, мы вообще не будем туда мешаться, пусть занимается полиция. А может, подождем до утра и будем надеяться, что попадем туда первыми.

— Квартира Сайна, — сонно сказал знакомый женский голос. — О, мистер Гермес. Опять, наверное, работа? А до утра она не может подождать?

— Будем ждать — скорее всего, потеряем, — объяснил Себастьян. — Жалко, конечно, вытаскивать его из постели, но дело не терпит.

Он задиктовал немолодой уже миссис Сайн название кладбища и имя старорожденной.

— Вот твой согум, — сказала Лотта, вторично возвращаясь с кухни, на этот раз — с керамическим контейнером и разноцветным питательным шлангом.

На ней прямо на пижаму был надет мохнатый лыжный свитер.

Оставалось позвонить их пастору, отцу Джереми Файну. Сидя на краешке кровати, Себастьян одной рукой набирал номер, а другой придерживал согум.

— Ладно, поехали, — сказал он в конце концов Лотте. — Присутствие женщины может помочь старушке — ведь, скорее всего, это старушка — обвыкнуться побыстрее.

Экран загорелся; пожилой, мелкокостый Файн смущенно моргал, словно застигнутый за каким-нибудь безобразием.