Охотники за алмазами - Уилбур Смит (1971)

Над исчезнувшим лицом торчала копна белых волос, как парик в чьей-то непристойной шутке.

Хьюго Крамер завершил свой долгий путь от Молнии и Самоубийства до Красных Богов.

Джонни достал из-под сиденья брезент. Отводя взгляд, тщательно завернул тело, перевязал веревкой и оттащил от воды.

Толстый брезент предохранит от птиц, но для большей надежности Джонни собрал обломки дерева и досок, разбросанные по всему берегу, и засыпал труп.

Некоторые куски обшивки были выброшены на берег недавно, краска на них была совсем свежая. Джонни предположил, что это следы крушения «Дикого гуся».

Он вернулся к «лендроверу» и, не отдаляясь от берега, поехал к Красным Богам, расположенным в миле отсюда.

Солнце уже стояло высоко, жара становилась труднопереносимой. Джонни, не останавливаясь, стащил с себя куртку.

Он искал стаи чаек, но вместо этого увидел большой черный предмет, лежавший перпендикулярно береговой линии.

Он подъехал на пятьдесят ярдов, прежде чем понял, что это.

Внутри у него что-то дернулось и сжалось.

Черный резиновый надувной плот – и его вытащили на берег, далеко за линию воды.

Выбираясь из «лендровера», Джонни чувствовал, как дрожат ноги, будто он только что поднялся на гору. Напряжение внутри мешало дышать.

Он медленно шел и рассматривал следы на песке.

Полоса от плота и две полоски человеческих следов. Одна оставлена босыми ногами, широкими ступнями, с плоскими пальцами – отпечатки человека, привыкшего ходить босиком.

Это следы одного из цветных матросов с «Дикого гуся», решил Джонни, забыл о них и обратился к другому следу.

Ноги обутые, следы длинные и узкие, отпечатки кожаных ботинок; края следов четкие, значит, обувь новая, ношенная мало, длина следа и глубина отпечатков свидетельствуют о том, что прошел высокий человек плотного сложения.

С некоторым удивлением Джонни понял, что у него затряслись руки и даже губы. Он был как в лихорадке, голова кружилась, он ослаб и дрожал. Бенедикт Ван дер Бил. Джонни с полной уверенностью понял, что это так. Бенедикт уцелел в катастрофе у Молнии и Самоубийства.Джонни сжал кулаки, выставил вперед челюсть, сжал губы. Ненависть темными волнами заливала его мозг.

– Слава богу! – прошептал он. – Слава богу! Теперь я могу убить его своими руками.

Песок вокруг плота был испещрен следами. Рядом лежала доска, с помощью которой сорвали контейнер с водой и ящик с пищей, прикрепленные к настилу плота.

Ящик был опустошен и брошен. Пакеты унесли в карманах, чтобы уменьшить вес, но контейнер с водой исчез.

Два следа уходили прямо в дюны. Джонни побежал по ним, но на первой же обдуваемой ветром дюне сбился с пути.

Но он не пал духом. Дюны тянулись всего на тысячу ярдов, сменяясь затем равниной и солончаками.

Джонни вернулся к «лендроверу». Теперь он полностью владел собой. Ненависть тугим комком засела где-то в районе ребер, и он несколько секунд глядел на микрофон, раздумывая, не связаться ли с Картридж-Бей.

У инспектора Стендера есть полицейский вертолет. Он стоит у главного здания. Инспектор мог бы быть здесь через тридцать минут. Еще час – и они отыщут Бенедикта Ван дер Била.

Джонни отказался от этой идеи. Официально Бенедикт мертв, утонул. Никто не станет искать его в неглубокой могиле в пустыне Намиб.

Конечно, матрос представлял собой проблему; но его можно было подкупить или запугать. Ничто не должно стоять между Джонни и местью. Ничто.

Джонни раскрыл багажник «лендровера» и отыскал нож. Подошел к плоту и в десятке мест пропорол толстую резину. Воздух со свистом вышел, плот осел.

Джонни сложил его и спрятал в багажник. Зароет плот в пустыне: нельзя оставлять свидетельств того, что Бенедикт добрался до берега.

Он запустил двигатель, включил передачу на все колеса и поехал по цепочке следов.

Он пробирался среди долин и по острым, как нож, гребням песчаных холмов.