Убийство на площади Астор - Виктория Томпсон (1999)

– Медицинский инструмент. – У Сары у самой имелся целый набор таких кюреток, хотя теперь они ей без надобности. Раньше они принадлежали Тому.

– И зачем он мог понадобиться этой девушке?

– Не думаю, что он принадлежал ей. – Теперь все встало на свои места. По крайней мере, хотя бы отчасти. Сара вспомнила свое первое впечатление об этой девушке, когда видела ее в тот короткий промежуток времени, когда пересеклись их пути. Вспомнила и свою догадку нынче утром, когда она только направлялась сюда. – Думаю, его сюда кто-то принес.

– Зачем? – Глаза у Мэллоя были темные, почти черные, и он вдруг снова сделался каким-то огромным и опасным.

Саре очень не хотелось говорить такое об Алисии, но иного выбора у нее нет. В любом случае детектив скоро об этом узнает.

– Потому что… Этот инструмент… Ну, он, конечно, используется и для других целей, но обычно таким инструментом пользуются для производства абортов.

Мэллой не произнес в ответ ни слова, но само его молчание обладало такой силой, которая заставила Сару продолжать.

– Мне показалось, когда я ее вчера увидела… Это было всего лишь первое впечатление, но иногда такое можно определить, едва взглянув на женщину. Что-то такое в глазах… И это может объяснить, почему она здесь оказалась, почему ушла из семьи. Я думаю… Я думаю, вы скоро выясните, что Алисия была беременна.

Глава 2

Фрэнк не мог поверить своим ушам. Чуть ранее он рассматривал тело девушки тяжелым изучающим взглядом и не заметил никаких признаков того, что она в интересном положении. А если это все же так, то Сара Брандт, должно быть, настоящая ведьма, раз сумела догадаться. И все-таки, если это действительно инструмент, которым пользуются абортмахеры…

– Кажется, вы полностью в этом уверены. Может, вы и сами подобными делишками промышляете, так сказать, в виде побочного промысла? – пустил Мэллой пробный шар.

Аборты – вне закона, но власти едва ли станут преследовать того, кто делает подобные операции, которые многие считают доброй услугой и актом гуманности. Может, так оно и есть, если цель этой операции – не допустить рождения ребенка, который, родившись, вырастет вечно голодным бедняком.

Но если Фрэнк Мэллой рассчитывал смутить или ошеломить Сару Брандт, то это ему не удалось. Она просто смотрела на него прямым взглядом. Ее серо-голубые глаза были холодны как лед и блестели, как стекло.

– Меня не учили делать аборты.

– Тогда откуда вы знаете, что это такое? – вызывающим тоном осведомился детектив, поднося инструмент к лицу женщины.

Она даже глазом не моргнула.

– Мой муж был врачом. Я… ассистировала ему при некоторых процедурах. Когда беременность проходит с осложнениями… – Сара заколебалась и замолчала, видимо поняв, какие чувства испытывает Фрэнк, что, конечно, отразилось на его лице. – Но, вероятно, вам лучше не знать все эти подробности.

Тут она совершенно права. Возможно, акушерка решила, что Фрэнк не в меру брезглив и щепетилен или, может, просто ошеломлен столь откровенным обсуждением чисто женских проблем. Ну и пусть так думает. Фрэнк вполне готов заставить себя смириться, прежде чем выказать истинные причины своего дискомфорта при обсуждении осложнений, возникающих при беременности.

– Стало быть, вы считаете, что абортмахер явился сюда, в ее комнату. Тот, кого она наняла, чтобы он вытащил ее из этого затруднительного положения, – сказал детектив, проверяя на Саре свою теорию, чтобы посмотреть, как женщина отреагирует.

– Ничего я не считаю, – покачала головой миссис Брандт. – Я просто акушерка. А детектив здесь вы.

Мэллой проигнорировал это замечание.

– Это могло бы объяснить, почему не было взлома. Алисия сама впустила этого абортмахера. Поздно ночью, когда все уже спали. И что дальше? Она вдруг решила ничего не делать, отказалась платить и…

– И абортмахер задушил ее? – предложила свою версию миссис Брандт с явным скептицизмом в голосе.