Панихида по создателю. Остановите печать! (сборник) - Майкл Иннес (1938)

– Скидки в магазинах на Риджент-стрит, – прочитал он. – Здесь не видно ничего оскорбительного или угрожающего. Расписание отплытия пароходов в Новую Зеландию. Тоже едва ли имеет какое-то значение… Хотя постойте. Кажется, понял. – Он вернул обрывок Хольму. – Шутнику требовалась всего-навсего цифра. «Бегония» отплывает девятого декабря. И рядом с девяткой легкими штрихами нарисован паучок. Очень сдержанно, я бы сказал. – Он бодро улыбнулся, глядя на Руперта. – Как я и говорил прежде: «Убийство в девять». Или «Когда часы бьют» с особым ударением на последнем слове. – Он посмотрел на часы. – Вы написали завещание, сэр Руперт? Поскольку жить вам осталось менее трех часов.

Хольм уставился на Эплби в откровенном изумлении. Возмущение же Руперта оказалось столь велико, что он не сразу обрел дар речи.

– Будь от вас хоть какая-то польза, – наконец процедил он, – ваше присутствие стало бы терпимым на день или два. А вы только отпускаете глупые шутки. – Он снова ухмыльнулся. – Неужели вы думаете, что я действительно напуган?

– Мне кажется, страх постепенно подкрадывается к вам.

– Ха! Я же говорил, что сталкивался в жизни с самыми опасными людьми, но Арчи никак не принадлежит к их числу.

– Ваша уверенность, что вам угрожает именно сэр Арчибальд, представляется мне крайне странной. Ведь она абсолютно ни на чем не основана. Вам не приходило в голову, насколько это похоже на недавнюю убежденность вашего другого кузена Ричарда, будто он стал жертвой чуть ли не всемирного заговора? Но он-то так считал, поскольку был всерьез испуган. А теперь вы внушили себе, что вас преследует Арчи. – Эплби говорил резко и напористо. – Хотя гораздо более вероятная кандидатура – Шун.

Питер Хольм присвистнул, и звук слился со стуком рукоятки хлыста, выпавшего из рук сэра Руперта. Он наклонился, чтобы поднять его, а когда выпрямился вновь, в его лице не было ни кровинки.

– Какого дьявола вы имеете в виду?

– Готовится убийство. – В этот раз Эплби сделал свое заявление менее суровым тоном, чем в разговоре с Чоуном. – Это станет моим рефреном до конца сегодняшнего вечера. И спешу заверить, что все с большей ясностью вижу вас в роли жертвы.

Самоуверенности у Руперта заметно поубавилось.

– Вы совсем из ума выжили, – отрывисто произнес он.

– А в качестве предполагаемого убийцы у меня на первом месте стоит наш нынешний хозяин. Вы же догадываетесь, какую жизнь ему приходилось вести, прежде чем он взобрался на верхушку своего сомнительного бизнеса. А теперь он строит свою профессиональную деятельность по безжалостным законам восемнадцатого столетия. Знаете ли вы, что он возомнил себя пророком философии разрушения? Он очень опасный человек, сэр Руперт. Бойтесь его!

Питер Хольм, все еще не вставая с дивана, никак не мог решить, что его поражало больше: невероятные заявления Эплби или эффект, который его слова произвели на сэра Руперта.

– Вот так дела! – воскликнул он. – Кто после этого скажет, что интрига не закручивается все туже?

– И вы еще говорите об интригах? – С этими словами в комнату вошла Белинда, переводя пристальный взгляд с Руперта на Эплби. – Джон, мне кажется, папа совсем лишился рассудка. Попробуйте догадаться, чем он сейчас занимается.

Эплби покачал головой.

– Мне и так приходится слишком о многом только догадываться, как и сэру Руперту. Так что сдаюсь и жду разгадки.

– Он обсуждает сюжет одной из своих книг с Джаспером.

– Что он делает? – Сэр Руперт, только что мрачно наблюдавший за огнем в камине, резко развернулся.

– Спорит, что произошло в романе «Тарантул-птицеед». Они даже пари заключили. С ним никогда не случалось прежде ничего подобного. Никогда не видела, чтобы папа с его обычной застенчивостью не отказался обсуждать свой старый роман. Это тем более странно, что Джаспер ему совсем не нравится. Он даже раскритиковал в пух и прах его свиней.