Танцуя с тигром - Лили Райт (2016)

Он подумал об Анне. Милая девчонка, но будто с луны свалилась. Иногда ему казалось, что она не побоится и черта с рогами, а иногда – что она просто в оцепенении. Ее атаковал Мэлоун. Ее преследовал тигр Рейеса. Он пытался переубедить ее, что Рейес никогда не причинит вреда американцу, но правда была совсем другой: по улицам Акапулько катились отрезанные головы, семидесяти двум иммигрантам завязали глаза и расстреляли их в Тамаулипасе, шестерых истерзали и сбросили в пещеру в окрестностях Канкуна. Сердца вырезали из тел, как шарики из мускусной дыни. Это была новая нация ацтеков, только эти убийства не имели к солнцу никакого отношения. Успел ли рассказать Фео Рейесу, что он все еще жив?

Им не положено знать,

Им – лишь приказ исполнять,

Им – лишь идти умирать.

Легко было представить себя героем поэмы.

К полудню у него заболел живот. Черный археолог нашел в рюкзаке сигарету, присел, прислонившись к стене, и закурил. Он вспомнил Чело. Милую Чело. Имя напоминало ему о виолончели. Он задумался, похожа ли Чело на виолончель, но не смог вспомнить, как выглядит этот инструмент. Нужно было заниматься музыкой, когда учился в школе. Ходить в оркестр. Еще одно сожаление. Он мог складывать их стопками, как фишки в покере.

Он взял в руки лопату, с нежностью вспоминая ее тело. Он хотел ее, всю ее, даже с ребенком. Ему разбивали сердце ее ровные гладкие волосы, ее открытый лоб. Они были хорошей парой. У нее была вера. У него – опыт. Он много повидал. Она стирала белье. В то первое утро она погладила ему рубашку, и он почувствовал, какая она теплая, когда одевался.

Гребаный корень.

Черный археолог полез за пилой. Ему хотелось сходить с девушкой на пляж, заняться любовью в волнах. Однажды он видел такую сцену в фильме. Пока копал, он играл с этой фантазией. Иногда ее купальник растворялся в воде. Иногда Чело не была беременна. Ребенок тихонько лежал в люльке. Он был горделивым дураком. Пускай бы девушка верила, во что ей хочется.

Залаяла собака. Черный археолог схватил пистолет и бросился наружу. На отвесном берегу стояла пятнистая белая собака и, просунув морду через ограду из проволоки, смотрела в его сторону. Черный археолог прицелился, потом передумал и бросил в нее камень. Собака озверела.

– Faustino! – послышался гневный испанский. Наверное, домработница.

Черный археолог отступил обратно в туннель. Он мог убить собаку, но не женщину.

– Qué haces ahí?[353]

Затрещали ветки. Снова лай, еще громче.

– Кто-то копает. Кто там?

Черный археолог закрыл глаза и представил Пресвятую Деву. В доме Мари он вспоминал складки на зеленом одеянии Богородицы, ее лицо, которое выражало спокойствие и материнскую любовь. Сейчас он просил ее сделать так, чтобы домработница ушла, чтобы ее позвала señora, чтобы закипела вода в ее чайнике, чтобы у нее начались месячные. Молитва дала свои плоды.

– Basta! – крикнула женщина. – Отстань от рабочих. Ты уже весь в грязи.

Пес заскулил. Шаги стихли. Вновь зазвучала манящая песня инструмента для заточки ножей. Черный археолог уронил лопату. К черту туннель. Он хотел вернуть девушку.

Он не смог найти ее дом. Все улицы выглядели одинаково. Он остановил нескольких человек, спрашивал у них, не знают ли они девушку по имени Чело. «Вот такого примерно роста. С веснушками. Lunares[354]». Женщины качали головой, с трудом скрывая недоверие. Но когда пухлая женщина с коляской спросила: «У Чело неприятности?» – он понял, что нашел ее.

– Нет, нет. Я ее друг, я приехал в гости, но потерял адрес. Может быть, мне стоило покричать: Чело, Чело!

Он изобразил, как зовет ее, приложив руки ко рту, посреди улицы, думая, что со стороны выглядит как сумасшедший. Она сказала ему, что дом Чело в двух кварталах отсюда. Номер 48 не казался ему знакомым, пока он не увидел белого кота, который бродил у стены.