Одиссея капитана Блада. Остров сокровищ - Сабатини Рафаэль, Стивенсон Роберт Льюис (1987)

архипелаг, чтобы идти в Кюрасао. Перед тем как лечь на этот курс, он предупредил, что такой маневр связан с некоторым риском. В любой точке между островами они могли встретиться с таким же или более мощным кораблем, и, независимо от того, будет ли он испанским или английским, им грозила одинаковая опасность: при нехватке людей, ощущаемой на «Синко Льягас», они не могли бы дать бой. Стремясь предельно уменьшить этот риск, дон Диего повел корабль вначале на юг, а затем повернул на запад.

Они счастливо прошли между островами Тобаго и

Гренада, миновали опасную зону и выбрались в относительно спокойные воды Карибского моря.

– Если ветер не переменится, – сказал дон Диего, определив местонахождение корабля, – мы через три дня будем в Кюрасао.

Ветер стойко держался в течение этих трех дней, а на второй день даже несколько посвежел, и все же, когда наступила третья ночь, никаких признаков суши не было.

Рассекая волны, «Синко Льягас» шел быстрым ходом, но, кроме моря и голубого неба, ничего не было видно.

Встревоженный капитан Блад сказал об этом дону Диего.

– Земля покажется завтра утром, – невозмутимо ответил испанец.

– Клянусь всеми святыми, но у вас, испанцев все завтра, а это «завтра» никогда не наступает, мой друг.

– Не беспокойтесь, на этот раз «завтра» наступит. Как бы рано вы ни встали, перед вами уже будет земля, дон

Педро.

Успокоенный капитан Блад отправился навестить своего пациента – Джереми Питта, болезненному состоянию которого дон Диего был обязан своей жизнью. Вот уже второй день, как у Питта не было жара и раны на спине начали подживать. Он чувствовал себя настолько лучше, что пожаловался на свое пребывание в душной каюте.

Уступая его просьбам, Блад разрешил больному подышать свежим воздухом, и вечером, с наступлением сумерек, опираясь на руку капитана, Джереми Питт вышел на палубу.

Сидя на крышке люка, он с наслаждением вдыхал свежий ночной воздух, любовался морем и по привычке моряка с интересом разглядывал темно-синий свод неба, усыпанный мириадами звезд. Некоторое время он был спокоен и счастлив, но потом стал тревожно озираться и всматриваться в яркие созвездия, сиявшие над безбрежным океаном. Прошло еще несколько минут, и Питт перевел взгляд на капитана Блада.

– Ты что-нибудь понимаешь в астрономии, Питер? –

спросил он.

– В астрономии? К сожалению, я не могу отличить пояс

Ориона от пояса Венеры41.

– Жаль. И все остальные члены нашей разношерстной команды, должно быть, так же невежественны в этом, как и ты?

– Ты будешь ближе к истине, если предположишь, что они знают еще меньше меня.

Джереми показал на светлую точку в небе справа, по носу корабля, и сказал:

41 Непереводимая игра слов. Пояс Ориона – созвездие Ориона. Пояс Венеры –

умышленно искаженное Бладом название ленточного морского животного – Венерин пояс, которое водится в тропических морях.

– Это Полярная звезда. Видишь?

– Разумеется, вижу, – ленивым голосом ответил Блад.

– А Полярная звезда, если она висит перед нами, почти над правым бортом, означает, что мы идем курсом норд-норд-вест или, может быть, норд-вест, так как я сомневаюсь, чтобы мы находились более чем в десяти градусах к западу.

– Ну и что же? – удивился капитан Блад.

– Ты говорил мне, что, пройдя между островами Тобаго и Гренада, мы пошли в Кюрасао к западу от архипелага. Но если бы мы шли таким курсом, то Полярная звезда должна была бы быть у нас на траверсе42 – вон там.

Состояние лени, владевшее Бладом, исчезло мгновенно. Он сжался от какого-то мрачного предчувствия и только хотел что-то сказать, как луч света из двери каюты на корме прорезал темноту у них над головой. Дверь закрылась, и они услыхали шаги по трапу. Это был дон Диего. Капитан Блад многозначительно сжал пальцами плечо