За ширмой - Василиса Савицкая (2016)

– Я могу войти?

– Да, – не поворачиваясь, ответила я.

Послышались шаги и щелчок закрывшегося замка.

– Я хотел обговорить новый проект, если у тебя есть вре…

Он не договорил, я повернулась к нему лицом, и он замолчал. Он стоял, смотрел на меня и молчал.

– Эй, с Вами все в порядке? – я попыталась вернуть его к разговору.

Он был странным, он был не таким, как все…

… – Ты будешь пить сок?

– Да.

Он позвал официанта и заказал мне апельсиновый сок. Я медленно потягивала его через трубочку, рассматривая в окно проходивших мимо людей.

– Представь, в какое глупое положение я мог из-за тебя попасть.

– Почему? – я улыбнулась.

– Когда я увидел тебя, сидящую в кресле, честно сказать, немного обалдел. Тогда на площади я увидел тебя, ты стояла там сама, ты была такая красивая, мне безумно захотелось подойти к тебе, познакомиться. Но было неудобно, и я просто смотрел на тебя. Я словил себя на мысли, что давно или точнее никогда не видел подобного тебе создания. Ты так выделялась из толпы. Я помню, ты была одета в юбку в стиле «Кармен», яркие губы, и глаза… У тебя очень красивые глаза.

– Подожди, – я перебила его. – Но ты же не мог не помнить меня. Ты приходил ко мне в офис, и мы общались, пусть не лично, но все же. Мы даже несколько раз встречались с тобой в коридоре.

– Я абсолютно не помнил тебя! Там, на площади, я увидел тебя в первый раз. И потом – сидевшую в кресле, в твоем кабинете, – он улыбнулся. – Представь, если б я подошел к тебе на улице и стал тебя клеить, каким бы я был придурком в твоих глазах.

Я улыбалась, он действительно был странным и смешным.

***

Я открыла глаза. Нет, он был не смешным, он был чокнутым эгоистом, направленным внутрь себя, видящий только свои проблемы и заботы.

В окне виднелось здание, возвышавшееся в центре площади, давящее своей мощью. Машина остановилась возле входа, водитель заглушил мотор. Я не двигалась. Сидя на заднем сидении, я ощущала единственное желание – оставаться здесь вечно. Человек, сидевший впереди меня, не шевелился. Можно было просидеть так час или два или даже всю жизнь, он тоже сидел бы так час, два, молча, не шелохнувшись. Все были чокнутыми: водитель, я, весь мир…

Закрыв за собой дверь, я опустилась в кресло. Прибитая жизнью, я пыталась заставить себя делать хоть что-нибудь, но на это что-нибудь нужна была энергия, а ее как раз не было. В сумке зазвенел телефон, казалось, он не замолчит уже никогда. Я закрыла уши руками, чтоб не слышать его звон. Мне не хотелось никого слушать, мне не хотелось ни с кем разговаривать, мне нужна была тишина, съедающая, сводящая с ума тишина.

Звон прекратился. Я медленно достала телефон… Да, звонил он, ну и что? Слишком поздно, слишком бессмысленно. У меня не было сил начинать все с начала.

Я нажала кнопку, телефон спросил: «Удалить?» Да, конечно, все удалить, ничего не оставлять. Я удаляла его по кусочкам, я вырывала его из своей жизни по маленьким крупицам. Боже, как это было тяжело делать! Как будто каждый раз я отрывала кусок себя, мое тело ныло от боли, но мне ничего не оставалось делать. Я могла только истязать себя, только так я могла вычеркнуть его, силой мук я могла забыть о нем. Но мне было страшно, я понимала, что когда от него не останется ничего, что будет со мной, останусь ли я? Не исчезну ли?

Открылась дверь, и в комнату вошла барышня, работающая здесь лет пять. Она планировала мой день, составляла графики встреч, решала какие-то мелкие вопросы. Мрачное бледное лицо непокрыто макияжем, взгляд, который не давал шанса сблизиться с ней, и всегда строгий костюм с юбкой чуть ниже колена. Что чувствовала она? Чем жила и дышала? Казалось, у нее было всегда все по начерченной ею же самой схеме, от которой она не отходила ни на шаг. Я часто замечала, что, несмотря на то, что я платила ей деньги, я испытывала перед ней страх.