Дитя огня - Юлия Крён (2012)

Однако, почувствовав на себе вопросительный взгляд Герлок, Матильда вдруг поняла, что не хочет оставаться без одежды. Она хотела понять, сможет ли еще носить рясу, грубая ткань которой не была ей неприятна, и осталось ли у нее желание стать монахиней. Возможно, его отравили, как и ее тело.

Матильда покачала головой и быстро произнесла:

– Нет, это не мой путь.

Она отказалась от побега.

Аскульф провожал Матильду глазами, когда через два дня после помолвки она вместе с Герлок уезжала из Лион-ла-Форе. За праздничным обедом, во время которого снова подавали самые изысканные блюда, собралось много гостей, и воину не составило труда затеряться в толпе. Норманны принимали Аскульфа и его людей за франков, а франки считали их норманнами, но тем не менее еще раз подобраться к Матильде достаточно близко ему не удалось.

Повозка отдалялась, а потом и вовсе превратилась в маленькую точку. Здесь и сейчас он уже не сможет схватить Матильду. Но скоро, очень скоро она посетит еще одно многолюдное торжество, где на него опять никто не обратит внимания: гости будут пить, кричать и веселиться, не видя, что происходит у них под самым носом. И даже если они что-то и заметят, исчезновение юной девушки вряд ли кого-то обеспокоит. Никто из них так и не узнает, какая власть находится в ее руках.

Слишком большая власть для женщины, как полагал Аскульф. Он и сам хотел бы получить такую власть…

Повозка окончательно исчезла из поля его зрения. Да, здесь и сейчас он не сможет добраться до Матильды, но скоро… очень скоро в Руане состоится свадьба.

Чтобы украсить Руан в честь этого памятного события, потребовалось несколько недель.

– Вся Европа будет завидовать такому пышному торжеству! – заявила Герлок. – Гильом не пожалеет ни сил, ни средств!

Матильда думала, что Герлок преувеличивает. Эта девушка просто не могла довольствоваться золотой серединой, и в ее рассказах мир часто выглядел более ярким, светлым и приятным, чем был на самом деле. Но вскоре Матильда поняла, что даже аскетичный Вильгельм и рассудительный Бернард хотели затмить этой свадьбой все предыдущие празднества. Причиной тому была не внезапно проснувшаяся любовь к роскоши и расточительству, а скорее стремление доказать, что выходцы из холодных северных земель обладают такими же утонченными манерами, как и их франкские соседи. Для этого следовало предложить гостям не медовый напиток, а изысканное вино из долины Рейна, пить его не из обычных рогов, а из блестящих дорогих кубков, и не слушать дикие вопли мужчин, а наслаждаться играми, песнями и плясками.

Строго говоря, праздников должно быть несколько. Первое пышное застолье состоялось уже в день приезда Гильома Патлатого. Стоя рядом с Герлок на одной из башен крепких замковых стен, Матильда увидела посланников из Пуатье. Только когда всадники почти достигли черты города, мост опустился, а ступив на него, Гильом Патлатый, приветствуя собравшихся, поднял руку. Жители Руана, вышедшие на улицы, встретили графа Пуатье возгласами ликования. Матильда не знала наверняка, что вызвало их восторг: приказ графа Вильгельма, радость от столь редкого развлечения или то, что многие из них были не потомками норманнов, а их жертвами, и потому оказывали христианскому графу невероятно теплый прием.