Вадбольский 3 - Юрий Никитин (2025)

Сегодня, когда я вышел из ванны, освежённый и чистый, как яичко к пасхальному дню, она уже лично отсервировала лёгкий ужин прямо на прикроватном столике, а сама в легком платье ждет такого странного компаньона на краю постели.

Ужин изумительный, я пожирал с великим удовольствием, она довольно улыбается, женщинам всегда нравится, когда мужчины хорошо едят приготовленное ими лично, посмотрела на меня с интересом.

— А ты знаешь, что у Вадбольских было своё княжество? И довольно обширное!.. И вообще были владения по всей Руси.

Продолжая подчищать тарелку, быстро заглянул в память зеттафлопника. Ух ты, княжество Вадбольских существовало задолго до прихода Рюрика, даже неизвестно, насколько, хотя тогда ещё не звалось княжеством, а как уже княжеством им управлял великий воитель, восемнадцатое колено по прямой линии от родоначальника князей Вадбольских…

— Знаешь басню Эзопа, — спросил я, не став читать дальше, — лисица и виноград?

Она засмеялась, показывая белые ровные зубы и зовущий рот.

— Да, ситуация та же… Ближайшие земли Вадбольских давно уже во владениях графа Басманова. Не все, конечно, но часть.

Я начал расстёгивать на ней корсет, графиня лукаво посматривает, сумею ли остановиться, разговор ещё-таки серьёзный.

— А что за граф?

— Тайный советник, — произнесла она с заметным уважением, — генерал от инфантерии, а с прошлого года ещё и фельдмаршал!

— Ну, — сказал я и потрогал освобожденные от корсета её нежные перси, — с такими мне не тягаться.

— Да он уже отошёл от дел, — сообщила она, — свой дворец не покидает уже второй год. У него что-то с глазами. Сперва левый глаз отказал, потом правый. Последний год даже свет от тьмы не отличает.

Я продолжал мять её перси, сочувствую графу, но в этом веке нет в мире здоровых людей, полностью здоровых. В каждом какие-то изъяны.

— Как думаешь, — спросила она и легла навзничь, — он будет больше похож на Кутузова или Нельсона?

— Так оба были слепы на правый глаз, — напомнил я, — Разве что на Ганнибала, тот был слеп на левый. Но больше на Яна Жижку.

Она и лёжа продолжала обмахиваться веером, разгоняя аромат духов по комнате, по мне их в самом деле многовато.

— Ах да, — проговорила томным голосом, — ты же специалист по древним эпохам?

— Да, — согласился я, — но на самом деле тогда не хрена не умели и даже волосы под мышками не брили.

— Ох, — сказала она и покосилась на впадину под левой рукой, откуда торчат мощные заросли, — а что, будет модно брить?

— Стричь, брить, — согласился я. — И не только в подмышках. В общем, даже Клеопатра что могла придумать? Ничего. Тогда не знали анатомию. Тем более физиологию.

Она посмотрела на меня со странной усмешкой.

— Да, ты знаешь больше.

— Чуточку, — ответил я. — Я не бабник, сама видишь. Это как хороший вкусный обед… Но за обед войну не начну даже со слабым соседом. А что у этого графа, катаракта?

Я стащил с неё остатки белья, она наконец-то отложила веер и раскинула руки в стороны.

— Я твоя пленница!..

— Насиловать не буду, — предупредил я, — но вдую с удовольствием.

Она весело и призывно рассмеялась, грубые слова провоцируют возбуждение, тело у неё белое, нежное, как у глубоководной рыбы, что никогда не видела солнечного света, покрытое тонким слоем жирка, тоже мягкого и нежнейшего.

Потом, снова раскинув руки в стороны, она осталась лежать на спине, счастливо улыбаясь, а я бодренько вскочил, шлёпая босыми ступнями, прошёл в такую же роскошную, как спальня, ванную комнату, отлил прямо в раковину, так уходит меньше воды, что спасает природу, вернулся и спросил с ходу:

— Так, говоришь, у того графа катаракта?

Она взглянула с лёгким укором.

— Мог бы ещё минуту не думать о делах, но все мужчины почему-то сразу вспоминают, что они на работе!.. Не знаю никаких страшных названий, знаю только, что ослеп окончательно. Когда-то шрапнель задела лицо…