Вадбольский 3 - Юрий Никитин (2025)

Глориана перевела дух, и раз уж твари отступили и вообще скрылись, с удовлетворением начала осматривать тела чудовищ. Сюзанна и Анна тоже со страхом и удивлением смотрят на тварей, я сообщил, что охотятся стаей, это делает их особо опасными, и что весят сто-сто пятьдесят килограммов каждая, потому сбивают с ног даже мастодонтов в десять тонн!

Иоланта, Сюзанна и Анна с Катариной торопливо заряжали ружья, это долгая процедура, но свои берданки не дам, у нас там звери поопаснее, их зовут человеками.

— И перебил их человек, — сказал я Глориане. — Потому страшнее зверя, чем человек нет, если он зверь.

Она фыркнула, мужчины не должны умничать, повернулась к подругам.

— Аня, Катарина! Нужно разделать…

Я перебил:

— Не сейчас! Нас уже заметили квинканы…

Глориана поморщилась.

— А попонятнее?

Голос был полон подозрения, ещё долго не простит мне баубеллюма, я отметил смиренно:

— Это крокодилы. Только сухопутные. Как морские свинки, что и не морские, и не свинки.

Она нахмурилась, переспросила:

— Вараны?

— Нет, крокодилы. И покрупнее, по семь-десять саженей в длину, и бегают быстрее скаковых коней. Лучше попасться в пасть речным крокодилам, те не кусают даже, а утаскивают в воду и там красиво топят, но зубы квинканов устроены иначе, сразу рассекают добычу на куски и неизящные ломтики… Жывотныя, что с них возьмешь, никакой эстетики.

Она зябко повела плечами, но постаралась, чтобы я не заметил этого инстинктивного движения.

— Не убежать?

— Да, — сказал я печально, — никак. Правда, их перебили наши дикие предки, когда ещё даже огнём не научились пользоваться, но сравнимся ли мы с доблестью тех, кто нас породил? Горит ли в наших сердцах та ярость, что стерла с лица земли как этих квинканов, пещерных гиен и пещерных львов, так и мамонтов, вифлейских стрекоз, киви-киви и птицу мараллу?

Не дожидаясь ответа, я пособирал с гиен мои топорики, они бесценны, всякий раз заказываю всё тяжелее и толще, так убойная мощь возрастает, а для меня по весу всё равно что щепки.

Квинканов трое, два могучих самца и самка помельче. Самцы коллективной охоты не знают, потому даже вдвоем ухитрялись мешать друг другу, а я, всадив в каждого по три топорика, быстро и, рисуясь перед женщинами, добил мечом.

Самку поразили суфражистки, я впервые увидел как точно бьёт Дроссельмейер, не так мощно, как Глориана, но математически верно, Иоланта использовала магию воздуха, Анна и Катарина швыряли слабенькие огненные шарики, которые зверюка даже не замечала.

Наконец ружья заряжены у всех, кроме меня, такого отважного и безбашенного, взоры обратились ко мне, я сказал с облегчением:

— Успели!.. Через сто шагов наткнемся на дейнозухов, это вот, как вы и хотели страстно, настоящие крокодилы. Правда, в пять раз крупнее и быстрее обычных. Но зато не рвут вас, как отвратительные квинканы, вы же видели какие у них зубищи?.. Эти хватают вас и красиво тянут под воду, там аккуратно топят, а уже затем начинают медленно и неспешно вас кушать… Хотя при их размерах слово «аккуратно» не совсем… Вы же видели, как ест наш великий баснописец Крылов? И все потому, что самый толстый в Петербурге!

Глориана, с уже позеленевшим лицом, прервала зло:

— Хватит!.. Мне отсюда плохо видно, в самом деле такие огромные?

— Десять саженей в длину, — сообщил я, — и десять тонн, если попробовать взять на ручки. Но есть особи и крупнее, вон слева, и вон та, что сейчас как-то странно смотрит на нас…

Она невольно отступила на шаг, а её суфражистки выставили винтовки перед собой и уже приготовились стрелять.

— Подпустите ближе, — посоветовал я. — Или подойдите ближе. Иначе пули не пробьют шкуру.

— Там не шкура, — огрызнулась Дроссельмейер, — а плитки, как у черепахи!.. Сам подходи, а то нам как-то некомфортно, они некрасивые!