Вадбольский 3 - Юрий Никитин (2025)

Ничего не случилось, я несколько раз медленно вздохнул, старательно успокаивая сердце, вообразившее, что я на гонках, начал старательно формировать иллюзию воды, что собирается в ком, размером с орех, а потом с мандарин. В Щели геометрия пространства другая, но всё же получилось, более того — иллюзию удавалось держать бесконечно долго, даже без подпитки, но стоило отвернуться, тут же рассеивалась.

Но без труда, как известно, под лежачим камнем дело мастера боится, и кто не работает, тот и не человек, а начальник… Через два часа, уже точнее распределяя энергию этого места, я начал лепить иллюзии, что не разрушаются вот так сразу, хотя я то и дело отворачивался, а ещё после трёх часов каторжных усилий, когда чувствовал себя выжатым, как половая тряпка, иллюзия двух массивных глыб оставалась, даже когда я поднялся на первый уровень, точнее — спустился, и вернулся обратно.

Камни остались, массивные и плотные с виду, сдвигать не пробовал, жаль разрушать такую красоту.

На первом уровне создал гранитную глыбу мне до колена. Обошел со всех сторон, полюбовался блестящим сколом с одной стороны, ещё бы, только что отломилась от большой скалы.

Проголодавшись, поднялся наверх, в здании крикнул:

— Любаша!.. Умираю с голоду!.. Что у тебя там для молодого желудка?

Стряпуха спросила в изумлении:

— Так быстро?.. И что, ваше благородие, весь хлеб съесть успели?

Я ответил несколько обиженно:

— Ты совсем меня проглотом считаешь!.. Нет, конечно. Там внизу монстры голодные, окружили, есть просят. Вот и отдал им краюху. Нужно будет взять ещё пару караваев.

Она пугливо перекрестилась.

— Господи, упаси!

— Ну что ты такая недобрая, — укорил я мягко, — Раз Господь создал монстров, то и корм им даёт, только не прямо в гнездо! Как и человеку. Можно сказать, сегодня моими руками краюшку хлеба… завтра ещё что-нить…

Она перекрестилась.

— Да, Господи, хоть сейчас можете взять, я хлеба пеку много, теперь вон сколько у нас солдат! Тоже эти… монстры.

— И крынку молока можешь, — сказал я. — Сейчас вот доем, снова пойду. Там совсем оголодали, рты разевают, как птенцы в гнезде!

Она снова перекрестилась.

— Свят, свят…

Я заулыбался, сказал добродушно:

— Да пошутил я, пошутил. Какие монстры в нашем овраге? А хлеб я брал, чтобы жукам бросить. Там их туча, громадные, кусачие. Думал, руду какую полезную отыщу, пока они хлеб жрут, но ничего там нет. А овраг этот закрою плитами, чтобы жуки наружу не вылезли.

Щель в самом деле закрою плитами, когда стены возведу и к особняку пристрою. Не стоит, чтобы ещё у кого была даже возможность туда заглянуть.

Созданная мною глыба в Щели высится на том же месте, потрогал, настоящий гранит. Ну до чего же я хорош! Такая иллюзия упадет на ногу, больше танцевать не возжелаешь.

Попробовал в поместье создать такую же, получилось. Продержалась трое суток, потом исчезла. Я вскользь объяснил небрежно, что перестала соответствовать моему художественному вкусу.

Сюзанне понадобилось в столицу, часть моих документов нужно заверить в инстанциях. Я сам сел за руль, мне тоже нужно лично заскочить в зельевую лавку. Тадэуш так и остался в особняке на Невском, а Антуан пусть пока отдохнет или поупражняется с моими гвардейцами.

Дорога к столице вымощена булыжником, всё красиво и ровно, автомобиль несётся, как стрела, почти не подпрыгивает и не потряхивает, камни уложены хорошо, на скорости проскакивают под колесами как идеально уложенный асфальт.

Я не автомобилист, мне лучше в простом автобусе добираться до места, там могу встать спиной к движению и читать книгу, не обращая внимание на правила дорожного движения, но здесь либо идешь пёхом, либо нанимаешь извозчика или покупаешь автомобиль. До службы такси здесь ещё не додумались.