Надежный тыл - Весела Костадинова

Мы упустили нашего сына, и я даже не знаю, когда это случилось. Может зря я берег тебя, а, Ань? Может быть стоило глаза тебе открыть на похождения нашего мальчика? Мальчика, которого ты так старательно холила и лелеяла… Помнишь, ему 15 было нас в школу вызвали из-за того, что он оказался организатором травли девочки? Ты ведь тогда меня даже в известность не поставила, я случайно узнал об этом. А что дома случилось? Можешь не отвечать, дорогая, я хорошо помню. С самого детства если я пытался направить его, делал замечания, наказывал или пытался поговорить, ты словно наседка налетала на меня, обвиняя, что я слишком строг к нему…. Я брал его с собой на работу — ты кричала, что отвлекаю от учебы, я ругался за подлость — ты защищала, я старался учить — ты говорила, что я давлю на него, что он еще молод, что рано. Он отлично научился играть на твоей любви…. Где надо — подластиться, где надо — поддержит, где надо — солжет, так, чтобы тебе приятно было. А я…. я постоянно подтирал за ним, потому что не хотел войны в собственном доме. Потому что видел, как больно тебе, когда Борис попадался на своих пакостях. И эта боль в твоих глазах, Ань, я не мог ее причинить. И за это буду нести наказание всю жизнь.

— Он… он сказал, что ты….

— Ань, — устало вздохнул Даниил, — оставь. Он много чего тебе говорил, а ты — верила. А мне — нет. Ты верила всем, кроме меня. В общем, вы резвились по полной. Жаль Кире пришлось три дня жить в неведении, пока я в больнице был. Ох и кричала она на меня, правда, родная?

— Придушить тебя мало, папа. Я и Алина чуть с ума не сошли…. — кивнула девочка, ухмыльнувшись.

Её слова прозвучали легко, но я почувствовала, как они только усилили мой внутренний гнев.

Мне хотелось заорать. Этот сукин сын просто играл нами. Нами всеми. Не только Анной, Борисом и Ликой, но и мной.

Я была точно такой же частью его эксперимента, как и остальные.

Ярость, боль и гнев удушающей волной поднимались из глубины моей души.

Я прекрасно помнила весь ад, который пережила за эти 10 дней. Каждый момент страха, отчаяния, бессонные ночи и слёзы.

А он? Он всего лишь наслаждался, видя мои мучения. Наблюдал, как за лабораторной мышью!

Моё сердце сжалось от этой мысли, и я сжала кулаки, чтобы хоть как-то справиться с эмоциями.

Даниил взглянул на меня, его лицо слегка изменилось, будто он почувствовал моё состояние. Но мне было всё равно. Моё лицо, видимо, выдало всё, потому что он сделал паузу и посмотрел прямо мне в глаза.

— Лин, — произнёс он тихо, но его голос чуть потеплел. — Я знаю, что ты злишься.

Я резко подняла голову, не в силах больше сдерживаться.

— Злюсь? — переспросила я, чувствуя, как слова буквально срываются с моих губ. — Да я ненавижу тебя, Даниил!

В комнате повисла гробовая тишина, все замерли, наблюдая за нами.

— Знаю, — спокойно ответил он, — но тебе придется меня дослушать….

Его спокойствие только сильнее разжигало во мне ярость.

— Кто меня заставит, Даниил? — я вскочила на ноги, едва удерживаясь от того, чтобы не закричать.

Он слегка улыбнулся, но в его глазах было что-то стальное.

— Витя, — кивнул он своему начальнику службы безопасности.

Виктор тихо хмыкнул и мягко, но твёрдо положил руку мне на плечо.

— Алина Геннадьевна, — произнёс он спокойно, но в его голосе прозвучала нотка уговора, — давайте дадим ему сказать.

Я резко обернулась к нему, не веря, что он действительно встанет на сторону Даниила.

— И вы туда же? — выпалила я, чувствуя, как меня буквально захлёстывает гнев.

Виктор немного наклонился, его взгляд был серьёзным и полным понимания.

— Послушайте, — тихо сказал он. — Если он просит, значит, это важно.

Я несколько секунд смотрела на него, тяжело дыша, а затем сдалась. Резко сев обратно на своё место, я скрестила руки на груди и взглянула на Даниила, бросая ему вызов.