Корпус Смерти - Сергей Извольский

Внимательно осматриваясь, Гестамп отметил, что изменился порядок расположения кавалергардов второго круга императорской стражи – теперь они стояли по всему периметру зала, располагаясь рядом со статуями, изображающих героев Империи разных эпох. Кроме того, непосредственно в зале присутствовало несколько клонов – из первого, самого близкого круга охраны Императора – которые обычно располагались в непосредственной близости к трону.

Гестамп – один из немногих, знал, что именно они – вернее, мнимые страхи правителя в том, что кто-то может перехватить контроль над императорской стражей стали причиной геноцида умников – который впоследствии назвали их восстанием.

Отвлекшись - рассматривая устрашающую маску шлема одного из клонов, Гестамп вспомнил, с какими проблемами столкнулась Империя тогда. Впрочем, не будь спровоцированного в том числе и им самим – путем мягкого давления на страхи Императора, геноцида расы искусственного интеллекта, проблем у Септиколии – не у Империи, могло быть несоизмеримо больше.

Лорд-директор продолжал осматриваться по сторонам и неожиданно понял, что не видит никого из верхушки Опоры Трона. Единственный, кого Гестамп заметил – был Мэлландер, императорский бал уже покинувший. Это заставляло о многом задуматься – основательно задуматься, но менять свои планы Гестамп не намеревался.

Неожиданно свет в зале начал понемногу угасать, и все вокруг постепенно погрузилось в полумрак – а после и вовсе наступила практически непроглядная темнота. Неподалеку раздался гомон голосов, больше восхищенный – искусственно восхищенный – демонстрируя предвкушение очередной императорской забавы. И ожидания не подкачали – из-под потолка вдруг ударил направленный луч, высветив в центре зала одинокую фигурку.

Собравшаяся толпа ахнула – на мраморном полу стояла полностью обнаженная, закованная в цепи Камилла Мелани, принцесса Нави. Герцогиня выглядела испуганной – худенькое тело сотрясала крупная дрожь, а знаменитый живой дракон татуировки на плече – известный всей Септиколии, словно бы съежился в страхе, уменьшившись в размерах.

Резкий стук жезла невидимого во мраке мажордома заставил многих вздрогнуть.

- Леди Камилла… - начал было мажордом, но заставив его осечься на полуслове, вдруг зажегся второй яркий луч, высветив восседающего на недавно пустом троне Императора. Второй луч был гораздо ярче того, в центре которого находилась принцесса Нави - если она стояла в небольшом кольце ослепительно белого, холодного света, то правитель был освещен синими с лазурью, ярко-живыми лучами.

Подле его ног – на полу – устроилась новая, но горячо любимая игрушка Императора. Леди Лавиния, бывшая невеста адмирала Кортеза – которая согласно желанию повелителя расторгла помолвку и прибыла на Империум совсем недавно. Девушка, так отличающаяся своей необычной и натуральной красотой от многочисленных придворных дам, формирующих внешность согласно последней моде, была наряжена в откровенный наряд из леопардовой шкуры, полулежа и с кошачьей грацией касаясь ног повелителя Империи.

Задумчиво перебирая пальцами длинные волосы своей игрушки, и явно наслаждаясь моментом, правитель заговорил деланно усталым голосом:

- Леди Камилла, принцесса Нави, великая герцогиня Мелани, и прочая и прочая… получила приглашение на высочайшую аудиенцию. И проигнорировала его! – повысил голос правитель, воздев палец к небу.

Во мраке раздался слитный выдох – публика понимала, что именно этой реакции ждет от них повелитель. Гестам уже примерно представлял, что будет дальше – поэтому, в демонстративном отчаянии продемонстрировал поникшие плечи и закрыл лицо руками. Ему было необходимо разбудить в себе изначальную форму – и для этого требовалось время. Так что опустившийся мрак и желание Императора устроить красочное шоу оказалось как нельзя кстати.