Цена славы - Оксана Кас (2024)

И сейчас этот процесс рассекречивания максимально затягивают, давая Джиёну и его людям еще немного поработать. Уже, правда, не так активно: полная секретность нарушена.

То, что Дан приезжал в военную прокуратуру, быстро стало главной темой для обсуждения прессы на ближайшие пару дней. Обвинять его в чем-то официальные СМИ не рискнули — замечание адвоката Дана никто не забыл. Но с обвинениями прекрасно справлялись хейтеры Pop Heroes и самого Дана. Судя по некоторым темам для обсуждения, Дан был главным злодеем — и к сексу всех принуждал, и сам этим же пробился к славе, и корейское правительство пытался свергнуть, — а потом просто отмазался, потому что у него много денег и папа-адвокат.

Дан еще по дороге из прокуратуры в Person узнал, что в адвокатской конторе Сеула — это филиал американского бизнеса семьи Дана — на делах о клевете натаскивают стажеров. Ежегодно берут трех выпускников юридического, и они в течение года судятся с теми, кто пишет хейтерские комментарии в сети. Но, вообще, у адвокатов хватает работы, они очень неохотно берут людей со стороны. Например, делами PDS, то есть Talion, начали заниматься только по просьбе Дана. Связано это с большим объемом работы: они ведь занимаются контрактами всех артистов Person, а это целая толпа людей, которым еще и вечно на месте не сидится.

Из-за действий адвокатов слухи о «злодейских» действиях Дана появлялись только там, где можно сохранить полную анонимность пользователей. Но и там подобные темы долго не жили — адвокаты писали владельцам сетевого адреса, что нужно эту тему удалить, иначе они подадут в суд… итог предсказуем: популярные ветки подобных обсуждений удаляли.

Так что в сети больше шутили не о том, что Дан злодей, а что его адвокаты работают лучше, чем правительственные, потому что комментарии с обвинениями представителей власти в беспределе встречались очень часто.

Через десять дней после первых арестов начались и первые протесты. Это не было беспорядками или какими-то массовыми шествиями, которые обычно представляют себе жители США и Европы, говоря о протестах. Нет, в Корее протестуют иначе.

У главного входа в Прокуратуру Восточного Округа Сеула дежурили журналисты. У них в плане организации все было грустно — представители прокуратуры, по понятным причинам, упрощать их быт не хотели. Они, наоборот, штрафовали за все попытки сделать ступени здания комфортными для круглосуточного дежурства.

Протестующие граждане расположились на аллее сбоку, под окнами здания. У них были палатки, место для зарядки гаджетов, туалет и доступ к горячей воде. Они сидели на земле и хором выкрикивали свои требования. Один человек был кем-то вроде распорядителя: он расхаживал вдоль ровных рядов сидящих граждан и руководил:

— Требуем прозрачности расследования! — кричал этот человек.

— Требуем прозрачности расследования!!! — хором повторяли остальные.

— Требуем раскрытия всех фигурантов дела!

— Требуем раскрытия всех фигурантов дела!!!

И так — снова и снова, в течение всего дня. Люди сидели на специальных подушках, их принесли волонтеры. По рядам разносили горячие напитки, пледы и шляпы. В Сеуле была нетипичная для января погода. Достаточно сухо — ни дождя, ни снега, — но холодно, температура в среднем −2, а еще очень солнечно.

Ровные ряды протестующих стали практически символом того, что думают обо всем происходящем жители страны, которым плевать на айдолов. Люди хотели, чтобы все преступники были наказаны, а государство не могло позволить себе такой роскоши. Ему придется ограничиться предупреждениями в отношении многих людей, чьи прегрешения не так уж опасны. Стране нужна индустрия к-поп, она приносит много денег. Сделать достоянием общественности всех участников эскорт-сети — это как убить целую индустрию.