Елена - Гоар Маркосян-Каспер

Последний упрек Елена считала несправедливым, ее интересовал отнюдь не только тот аспект жизни, которым Артем столь демонстративно пренебрегал, к тому же она была убеждена, что в двадцать девять лет к телесным наслаждениям равнодушны лишь больные с эндокринной патологией, да и в сорок, которые недавно стукнуло Артему, нормальные мужчины ведут себя иначе. Она проводила у зеркала времени больше, чем когда-либо в жизни, пытаясь доискаться, нет ли в ее облике какого-либо ранее незамеченного дефекта, могущего катастрофически влиять на мужские способности, но не находила такового и не потому, что была недостаточно к себе строга, а просто его не существовало (в этом, читатель, мы вынуждены с ней согласиться), во всяком случае, настолько весомого, чтоб отвратить от нее, которой домогалось немало особей не только одного с Артемом пола, но и возраста, здорового мужчину без патологических наклонностей. И добро б, сам Артем вызывал бы у нее эмоций… ну например, столько, сколько Алик, тогда она могла б, в конце концов, махнуть на него рукой и обратить неутоленные взоры (и все прочее) в сторону. Но увы, муж был мил и желанен, и сложившееся положение приводило Елену в отчаянье. К тому же Гермиона… Появись на свет Гермиона, Елена, возможно, отвлеклась бы, занялась чадоращением и забыла о всяких пустяках, да вот беда, с Гермионой тоже не получалось, и Артем (надеявшийся, видимо, как лорд из иностранного юмора, что появление наследника избавит его от необходимости повторять нелепые телодвижения) ворчал иногда:

– Черт возьми, другие женщины беременеют, стоит с ними поздороваться!

На что Елена раздраженно отвечала, что у нее, слава богу, все в порядке, но гинеколог велел ей вести интенсивную половую жизнь.

– Интенсивную, хм… А почему бы твоему гинекологу самому этим не заняться, – бормотал недовольный Артем и сердито добавлял: – Я – интеллектуал, а не…

От следующего слова Елена вначале краснела с непривычки, потом постепенно привыкла и стала ядовито отвечать:

– А жаль!