Папа есть, нужна Любовь - Татьяна Любимая

Он и сейчас такой. Вежливый, с горящими глазами, довольной улыбкой. Сжимает мое бедро своей лапой и аргумент, что помнет ткань, пропускает мимо ушей.

Помогает выйти из машины, подставляет локоть.

— Улыбайся, дорогая, — шипит сквозь зубы. — И вообще сделай вид, что души во мне не чаешь.

— Зачем этот маскарад? Мы разводимся.

Голову сломала от предположений, что задумал Борис. Зачем — то ему нужна эта встреча.

— Развода не будет. Ты же помнишь мое условие? Одно твое неверное движение, слово, и Вершинин останется без дочери. Хочешь этого?

— Не хочу.

— Тогда улыбайся, любимая.

«Я беременна, Борис. Не от тебя».

Скажи ему, скажи, скажи!

Пусть он тут же передумает быть твоим мужем! Тогда все его угрозы — пшик.

Но… он открывает мне дверь ресторана, пропускает вперед. Момент упущен.

Сердце долбится о грудную клетку в предвкушении встречи. И хорошо, что не надела шпильки. Точно бы запинаться начала — ног не чувствую.

Нас провожают к столику, где нас уже ждет Ти…

Ждут.

Вершинин не один. С ним красивая дорогая блондинка в платье черного цвета с вырезом на груди. Таким глубоким, что в пупке сверкает пирсинг, когда она встает с диванчика вместе с Тимуром, чтобы поприветствовать нас.

Вот и мама Таечке нашлась…

Глава 35

Здороваясь, пытаюсь поймать ее взгляд. В глаза не смотрит. Бледная. И вообще выглядит болезненно, но все равно завораживающе красивая.

Мне так много нужно ей сказать!

Но как?

Борис вцепился в ее талию пиявкой, прижимает к своему боку, а сам взглядом жрет Елену, точнее, ее смелое декольте. Белье там не предусмотрено.

Зайцевой явно льстит его внимание.

Делаю вид, что не замечаю их гляделки.

Внутри все горит от ревности. Если Мироновы разводятся, почему он ее лапает и делает вид, что у них все хорошо? И она никак не показывает неприязни. Хотя… глаза ее выдают. В них лед.

Мы сидим двое на двое: Елена справа от меня, Любовь — напротив.

— Хороший выбор, — одобряет ресторан Борис, осматриваясь. — Мы тут еще не были, да, дорогая?

Любовь, улыбнувшись ему, кивает.

— Я тоже тут ни разу не была, — поддерживает его моя спутница. — Мне о-очень нравится, — цепляет меня за запястье, вынуждая посмотреть на нее. Глаза влюбленно блестят. Этого еще не хватало! Предупредил же, что мы условно вместе и только на один вечер.

Боковым зрением вижу, что Люба смотрит на ее пальцы на моей руке. Аккуратно освобождаюсь, чтобы расправить салфетку.

— Я рад, — отвечаю Елене сдержанной улыбкой.

В ресторане немноголюдно, вокруг столиков зонами стоят удобные диваны с высокими спинками. Свет приглушен, горят свечи, играет музыка.

Официант подает каждому винную карту и меню.

Любовь равнодушно листает меню, не останавливаясь на страницах.

— Коньячку на всех, — заказывает ее муж. — С лимончиком там…

— Мне яблочный сок, — прерывает его Люба.

— Мне минеральной воды, — прошу я.

— Э-э, ребята, ну вы что? Хорошо же сидели! — смеясь, шутливо толкает меня локтем Елена.

— Тимур, действительно, надо тяпнуть за знакомство. Ладно, жене моей нельзя, но ты-то?

— Я не пью алкоголь.

— Совсем? Болен, что ли? Ленок, ты походу недорабатываешь, — ржет Борис.

— Я в принципе не пью, — ставлю точку в этом вопросе. — По молодости пробовал, не понравилось, а потом родилась дочь, появилась ответственность, ну и…

— А я пью, — взмахивает тонкими пальцами Зайцева. — В пределах разумного, конечно. Знаете, как говорят: пьяная женщина — лучшая любовница, — льнет щекой к моему плечу.

Еще не выпила, уже несет, — мысленно закатываю глаза. Но пусть отвлекает от меня и Любы Бориса. Потерпим.

Официант уходит за напитками.

— А вы, Люба, почему не пьете? — не унимается Зайцева. — Уж не беременны ли? Уже можно поздравлять?