Папа есть, нужна Любовь - Татьяна Любимая

— Я уже позвонил и извинился. Все, не грей голову. Сказали лежать, значит, будешь лежать.

Нет сил пререкаться. Всю дорогу до дома я молчу, прислонившись головой к стеклу и закрыв глаза.

Надо же, я беременна.

Без дополнительных анализов и УЗИ чувствую, что во мне живет новая жизнь.

Только вот кого мне благодарить за чудесный подарок?

Удивительно, где — то в этом городе живет человек, сделавший мне ребенка, и даже не догадывается об этом. Очень хочется, чтобы он был хорошим. В генетическом плане тоже.

Мне хотелось бы его увидеть. Посмотреть на него, узнать какие у него цвет глаз, черты лица.

Раньше я мечтала родить ребенка Борису. А теперь несказанно рада, что отец не он.

Как же… вовремя я забеременела.

Глава 29

Припарковавшись возле дома, муж помогает мне выйти из машины.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Если у тебя дела, езжай, я могу сама дойти.

— Нет у меня дел, — отрезает.

Жаль. Мне морально тяжело рядом с ним.

Поднимаемся в квартиру.

Валентина Петровна отчитывается о состоянии свекрови: поела, попила, помылась, отдыхает.

Чудесно. Во время моего отсутствия в моем присутствии не нуждались.

Она приготовила ужин на всех. Есть в присутствии мужа некомфортно, но заставляю себя. Теперь не только о себе нужно думать, но и о том зернышке, что живет во мне. Я его уже люблю.

После молчаливого ужина, который впихиваю в себя насильно, иду в свою комнату. Хочу принять душ, забраться в кровать и пережить сегодняшний день еще раз. Он, за исключением нескольких моментов, связанных с Борисом, необыкновенный!

— Люба, наш договор в силе, — словно нож вонзается в спину.

Оборачиваюсь.

— Но доктор сказала…

— Жду тебя в спальне, — припечатывает.

Валентина Петровна, что засобиралась домой, застыла на месте, переводя широко распахнутые глаза с меня на Бориса. Шокирована его интонацией. Раньше он был сдержан при посторонних, а тут рявкнул.

— А вы идите, — давяще велит ей Миронов.

— Завтра приходить?

— Нет.

— Да, — перебиваю мужа. — Мне нужна помощь, — с вызовом поясняю ему.

— Хорошо. Приходите завтра.

Ухожу к себе. Долго принимаю душ. Все потому, что не хочу идти в спальню к мужу. Зачем я там ему больная? Или он проигнорировал слова Марины Дмитриевны и заставит меня раздвинуть ноги?

От одной только этой мысли начинает подташнивать.

Что делать? Как быть? Близость может спровоцировать беду, а мне нужно сберечь малыша любой ценой.

Чувствую себя загнанной в ловушку. Квартира — клетка с монстром. И телефона у меня нет. Хотя кому звонить, у кого просить помощи? У Вершинина? С какой стати ему мне помогать? Ему самому нужна будет помощь, чтобы защититься от происков моего мужа.

И я все равно не помню его номер.

От бессилия что — либо изменить прямо сейчас опускаюсь на корточки, сижу под льющейся сверху водой, рыдаю.

Прости, малыш, я знаю, что мои слезы вредят тебе, но ничего не могу с собой поделать. Ты просто держись, маленький мой. Что бы ни случилось, живи! Я обещаю все решить, ты родишься здоровым, красивым, я буду самой лучшей на свете мамой, вот увидишь.

— Люба, — вздрагиваю от требовательного стука в дверь, — уснула там, что ли?

— Я скоро, — отвечаю.

Порог супружеской спальни я переступаю спустя, наверное, час. Специально надела глухую шелковую пижаму. Только спасет ли.

Борис развалился поверх покрывала. Из одежды на нем только боксеры.

Близости между нами не было больше двух месяцев. После измены избегала мужа или минимизировала общение. Жили как соседи.

Давно не видела его без одежды. Отвыкла. И теперь рассматриваю, пытаясь найти в себе хоть какие-то отголоски чувств к этому мужчине. К этому телу.

Муж перестал следить за собой. Набрал вес. Живот стремится к шарику.