Данте - Сэди Кинкейд

Я смотрю на светлые голые стены и задаюсь вопросом, была ли это комната Николь. Здесь ли Данте держал свою невесту перед тем, как убить ее?

Интересно, придет ли он сегодня вечером. Придет ли он вообще или просто оставит меня доводить себя до полномасштабной панической атаки, пока я жду того наказания, которое он для меня припас.

Откидываясь на кровать, я кладу руки на живот и тихо шепчу слова уверенности своему крошечному лучику надежды.

И я жду.

Глава 20

Данте

Дверь в мой кабинет чуть не слетает с петель от силы, когда я врываюсь внутрь, чтобы противостоять моей коварной младшей сестре. Она сидит на маленьком диване в углу, сложив руки на коленях, и ковыряет ногти. Она чертовски нервничает, и ей следовало бы нервничать, потому что я никогда так чертовски не злился на нее за всю свою жизнь, и до сегодняшнего дня она вытворяла много темного дерьма.

— Какого хрена, Джоуи? — я шиплю, гнев вибрирует в каждом мускуле моего тела и заставляет меня трястись от подавляемой ярости.

Она поднимает на меня взгляд, ее длинные темные ресницы мокры от слез:

— Прости, Данте

— Прости? Блядь, прости? — я кричу, стуча кулаком по своему столу и заставляя ее подпрыгнуть в испуге.

— Я не думала, что тебя это волнует.

— Не лги мне, черт возьми, — рычу я. Она никогда раньше меня не боялась, и у нее никогда не было причин для этого, но я так давно не испытывал подобной ярости. Нет, с тех пор как я узнал о Николь. Я проглатываю комок гнева, и вместо этого он сжимается в моей груди. — За что, Джоуи? Ты действительно так сильно меня ненавидишь?

Ее глаза вспыхивают гневом и годами подавляемых эмоций. Я действительно вижу, как по ее телу пробегает волна гнева, прежде чем она вскакивает с дивана:

— Я ненавижу этот чертов дом. Я ненавижу, что не могу вынести ни хрена без того, чтобы кто — нибудь не наблюдал за мной, Данте, — визжит она. — Я ненавижу, что вы с Лоренцо можете делать все, что вам заблагорассудится, потому что вы родились с членом! В то время как я должна быть идеальной, избалованной принцессой, которая даже дышать не смеет без разрешения, — ее грудь вздымается от усилий, с которыми она произносит обличительную речь, и слезы текут по ее щекам.

— Какое, черт возьми, это имеет отношение к Кэт?

— Почему ты держишь своего маленького питомца? Почему ты не можешь быть таким же несчастным, как я?

Я подхожу к ней ближе:

— Ты думаешь, я хотел такой жизни, Джоуи? Ты думаешь, я не мечтаю о том, чтобы просто уйти?

— Сбежать в Италию, как Лоренцо? — съязвила она.

— Я никогда этого не говорил.

Она качает головой и уходит в другой конец комнаты:

— У меня никого нет, Данте, — шмыгает она носом.

— Это неправда.

— Да, я хотела причинить тебе боль. Я хотела отплатить тебе за то, что ты отослал меня. И Кэт хотела убраться отсюда. Она отчаянно хочет уйти, она должна была уйти, если пришла ко мне, верно? Она даже притворилась, что я ей нравлюсь, — издевается она. — Она нашла бы другой способ, если бы это было не со мной. Она найдет способ, старший брат. К счастью для нее, она не привязана к этой семье, как я.

Ее слова задели меня гораздо сильнее, чем я ожидал, потому что я знаю, что в них есть доля правды. Насколько отчаянной, должно быть, была Кэт, чтобы довериться моей младшей сестре, которая не проявляла к ней ничего, кроме презрения. И я знал это все это время, не так ли? Я убедил себя, что я тот, кто контролирует ситуацию, а она манипулировала мной, заставляя думать, что между нами было нечто большее, чем просто физическое. Черт возьми, она тоже была хороша в этом.

— Я надеюсь, это того стоило, Джоуи, — говорю я. — Потому что, что бы с ней сейчас ни случилось, в твоих руках.

Она прищуривается, глядя на меня:

— Что ты собираешься с ней сделать?

— Почему тебя это волнует?