Данте - Сэди Кинкейд

Мое сердце бешено колотится, пока я стою на крыльце. Я знала, что не должна была предлагать ему место для ночлега, но когда он появился у меня на пороге четыре недели назад, стоя под проливным дождем без пальто, что, черт возьми, мне еще оставалось делать? Ему больше некуда было идти, и, в конце концов, он мой брат. Поэтому я предложила ему свой диван, и в течение нескольких недель мне было действительно приятно, что он рядом. Я совсем не удивилась, проснувшись два утра назад и обнаружив, что он ушел ни с чем, кроме записки, в которой говорилось, что он свяжется с нами, когда встанет на ноги. Я была еще меньше удивлена, обнаружив, что все деньги в моем кошельке и мой фонд тоже пропали. Мудак!

Если они ищут Лео, то пришли не по адресу.

Внезапно я жалею, что не последовала совету своей кузины носить пистолет в сумочке. Я толкаю дверь и вхожу в дом, оставляя ее открытой позади себя на случай, если мне понадобится бежать. Из кухни по коридору доносится звуки голосов. Мужские, и они звучат недовольно. Поднимаясь по лестнице, я тянусь за бейсбольной битой, которую держу за вешалкой для пальто, и крепко сжимаю ее, направляясь в заднюю часть дома.

Двое мужчин — крупных и громоздких — сидят за моим кухонным столом. Одетые в черные сшитые на заказ костюмы, которые, вероятно, стоят больше, чем моя годовая аренда, и черные рубашки с расстегнутым воротом. У обоих темные волосы и бороды. Они братья? Они действительно похожи.

Темные чернила покрывают их руки и шеи. Когда они смотрят на меня, мое сердце почти обрывается. Они не двигаются, но их присутствие удушает, это инстинктивно. Эти люди… они не прислушиваются к доводам разума или логике.

— Вы, должно быть, Катерина? — спрашивает один из них, и от его голоса каждый волосок на моем теле встает дыбом. Он глубокий и гладкий, как шоколад, но темный и угрожающий. Бьюсь об заклад, ему нравится разговаривать с людьми, пока он их убивает. Сбивает их с толку своим бархатистым богатым голосом, пока он вырывает им ногти.

Они пялятся на меня, в то время как я остаюсь застывшей на месте. Я испытывала это раньше. Мой собственный страх парализовал меня бездействием, и это привело к…

Нет, я не могу пойти туда сейчас. Мне нужно подумать.

Я реагирую инстинктивно, запускаю в их сторону бейсбольную биту, которую держу в руках, и отвлекаю их, пока убегаю. Мое сердце колотится, когда я мчусь по узкому коридору к своей спальне. Звук биты и моих деревянных стульев, падающих на пол позади меня, заставляет меня быстрее размахивать руками. Вместо того, чтобы сбежать через открытую входную дверь, я направляюсь в свою комнату, где на двери засов, а под подушкой пистолет.

Моя спальня — мое убежище. Единственное место, где я когда — либо чувствую себя в безопасности. Если кто — нибудь из них войдет туда, я снесу им чертовы головы. Я, спотыкаясь, вхожу внутрь, пытаясь добраться до безопасного места, но за мной раздаются громоздкие шаги. Мои ногти царапают дерево, когда я пытаюсь закрыть дверь, но я недостаточно быстрая, и она распахивается, отбрасывая меня через всю комнату, где я приземляюсь на край своей кровати.

Когда я поднимаю взгляд, на меня надвигается один из бородатых мужчин, не тот, что с бархатным голосом, а его коллега, его глаза темны, когда он смотрит на меня за то, что я посмела убежать.

— Убирайся к черту из моего дома, — кричу я, пробираясь обратно вдоль кровати. Залезая под подушку, моя рука сжимает рукоятку моего "Глока".

Я направляю его на него, когда он подходит ближе, и… его губы подергиваются. Грубый, высокомерный мудак на самом деле улыбается мне.

— Ты уверена, что у тебя хватит смелости воспользоваться этой штукой? — он растягивает слова, и его голос такой же устрашающий, как и у другого парня. Этому учат в школе плохих парней? Как отвлечь своих врагов или, в данном случае, свою жертву, одним только своим голосом?