Данте - Сэди Кинкейд

— Потому что, что бы это ни было, должно быть что — то, чего я бы не упустил из виду. И как бы я ни презирал этого человека, когда дело доходит до бизнеса, я могу вспомнить только одну вещь, по которой мы когда — либо расходились во мнениях настолько сильно, что он пошел на все, чтобы скрыть это от меня, — рычу я, когда все новые детали начинают вставать на свои места.

— Сантанджело? — говорит Максимо с глубоким вздохом. — Я думал, со всем этим дерьмовым дерьмом разобрались давным — давно.

— Может быть, так и было? — говорю я, желая верить, что даже после всего, что он когда — либо делал, мой отец не замешан в том, что я о нем думаю.

— Ты хочешь, чтобы я поехал с тобой? — спрашивает он. Как только мы приземлимся в Чикаго, навестить моего отца — мой приоритет.

— Нет. Я должен справиться с этим сам.

— Лоренцо?

— Ему не нужно знать. По крайней мере, пока это не будет сделано.

— Как скажешь, Ди.

К тому времени, когда я добираюсь до дома моего отца, уже вечер. Я подождал после семи, когда узнал, что его экономка ушла на день, прежде чем войти, воспользовавшись запасным ключом, который он дал мне, когда впервые купил это место. У него двое вооруженных охранников. Я их не знаю. Это, безусловно, облегчит мне задачу выстрелить им обоим в голову, прежде чем я уйду.

Они улыбаются мне, когда видят, как я иду по коридору. Я редко навещаю его здесь, но я сын Сала. Я не желаю ему зла, конечно. Один из них собирается откусить кусочек от фрикадельки, но они оба останавливаются и заводят светскую беседу о погоде и быках.

— Где мой папа? — спрашиваю я.

— В логове. Смотрит телевизор, — отвечает тот, у кого сабвуфер.

— Он один?

— Ага.

— Спасибо, — говорю я, прежде чем отправиться в логово.

Он сидит, закинув ноги на диван, с бокалом коньяка в руке, когда я вхожу в комнату.

— Привет, пап, — говорю я с вымученной улыбкой.

— Данте? — он выключает телевизор с помощью пульта дистанционного управления. — Что ты здесь делаешь?

— Наконец — то я нашел Лео Эвансона, — спокойно говорю я, садясь в кресло рядом с диваном.

Я не упускаю из виду едва заметное подергивание его глаза и тиканье челюсти, прежде чем он говорит:

— Хорошо. Ты получишь мои деньги обратно?

— Не — а. Это давно прошло.

— Значит, ты убил сукина сына?

— Конечно, сделал.

— Хорошо. Итак, с этим разобрались?

Я игнорирую его вопрос.

— Ты бы поверил, что он пытался пожертвовать собственной сестрой, чтобы оплатить свой долг? — спрашиваю я. — Похоже, это у него в порядке вещей. Кусок дерьма.

— Пустая трата кислорода. Такие люди никогда не меняются, мио Фиглио. Ты оказал своей жене услугу, избавившись от него.

— Да. Ты встретил его тогда, пап?

Он хмуро смотрит на меня:

— Нет.

— О, просто казалось, что ты знал его, вот и все.

— Никогда в жизни его не встречал.

— Я думал, ты был на игре в покер той ночью?

— Нет. Бенетти был там. Не я.

— Значит, ты никогда его не встречал?

— Я уже говорил тебе, что не знаю этого парня, — теперь он становится нетерпеливым, в его глазах вспыхивает печально известный гнев Моретти.

— Даже когда ты спросил его о том, что Элмо и Тони сделали с его сестрой?

Его глаза сужаются:

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Нет? Почему ты отправил Элмо и Тони повидаться со мной и Лоренцо в тот день?

— Они хорошие, верные солдаты.

Я качаю головой:

— Видишь ли, в то время я не придал этому особого значения, потому что был слишком занят, замучивая больных ублюдков до смерти, но у тебя не было причин посылать их ко мне и Лоренцо. У нас не было для них работы. Ты послал их, потому что знал, что они сделали с Кэт.

Он стучит кулаками по диванным подушкам рядом с собой: