Если только ты - Хлоя Лиезе

— Просто надо прилечь, чтобы нежиться в своей гениальности.

Она фыркает.

— И что за гениальность?

— Подумай, сколько реабилитирующих свой имидж очков я заработаю за то, что появлюсь на матче по женскому футболу.

Зигги берёт диванную подушку и бьёт меня ей по лицу.

— Ты придурок. Женский футбол заслуживает более широкого освещения, и я терпеть не могу, что ты на сто процентов прав. Тебя будут воспринимать как какое-то милостивое божество, благословившее нас своим присутствием, а не того, кому посчастливилось из первых рядов наблюдать, как мы надерём задницу Чикаго.

Я убираю от себя подушку и приглаживаю свои волосы, которые взъерошились от её трёпки.

— Кто сказал, что я возьму билеты в первый ряд?

Устроившись обратно в своём углу дивана, Зигги закатывает глаза.

— Я тебя умоляю, Себастьян. Я знакома с тобой неделю, но уже знаю, где именно ты будешь сидеть на игре — в центре первого ряда, где тебя все увидят.

Глава 17. Зигги

Плейлист: Sister Sparrow — Gold

— Доставка к порогу, — я паркую машину Себастьяна перед моим многоквартирным домом и заглушаю двигатель.

Повернувшись к нему, держащему в руках мою одежду с вечеринки, я удерживаю его взгляд.

— Спасибо за сегодняшний вечер.

Он издаёт пустой смешок и смотрит в окно.

— Не благодари меня за это. Получилось в лучшем случае шатко.

— Неправда. Я знаю… на вечеринке после мероприятия для тебя всё усложнилось, мне жаль. Но гонка на роликах прошла весело. Я хорошо провела время. Думаю, тебе тоже могло быть весело.

Себастьян пожимает плечами.

— За тобой весьма весело наблюдать, когда ты катаешься на роликах. Ты придерживаешься такой же медленной скорости, как и за рулём.

Я пихаю его в плечо.

— Я каталась с детьми. Конечно, я каталась медленно! Гонки на роликах я оставила парням, которые зарабатывают себе на жизнь, стоя на коньках. Иногда понимание, когда лучше держаться на обочине — это и есть проявление силы, Готье.

Его губы изгибаются в мягкой улыбке. Наконец, он косится в мою сторону.

— Справедливо.

Между нами повисает краткая пауза. Та лёгкая улыбка угасает, когда Себастьян смотрит на мою одежду в его руках.

— Зигги, я просто… хочу, чтобы ты знала — ты в любой момент можешь отказаться и отступить. Я чувствую себя мудаком, потому что не рассматривал это, когда согласился на наш пиар-ход, но вот как всё обстоит для меня. Будучи на публике, я натыкаюсь на людей, которым поднасрал, — он шмыгает носом, теребит свои кольца, крутит одно из них на пальце. — Просто хочу, чтобы ты знала — я пойму, если ты в какой-то момент не захочешь больше иметь с этим делом, если вес скелетов, вываливающихся из моего шкафа, перевесит ту выгоду, что ты надеялась из этого получить…

— Себастьян…

Он распахивает свою дверцу прежде, чем я успеваю сказать больше. Затем он обходит машину и открывает мою дверцу, которую я уже начала открывать.

Вздохнув, я выхожу из машины. Себастьян захлопывает мою дверцу, и мы бок о бок идём к входу моё здание, затем останавливаемся и поворачиваемся лицом друг к другу.

Я подхожу ближе, забираю у него мою одежду, затем засовываю её под мышку. Свободной рукой я нахожу его ладонь и крепко сжимаю в своей.

— Ты вечно выпрыгиваешь из машины, решительно настроившись не выслушивать меня, но ранее я ясно дала понять, и сейчас подчеркну ещё раз: в моих глазах это стоит того.

Он смотрит на меня с напряжённым лицом.

— Что именно?

— Быть друзьями. Это стоит всего того, что, по-твоему, заставит меня пойти на попятную или не общаться с тобой. Ты стоишь того. И парочка скелетов меня не спугнет.

— Ага, ну что ж. Их у меня много, — бормочет он, массируя переносицу.

— Знаю, — отпустив его руку, я вставляю ключ в скважину подъездной двери, затем оборачиваюсь через плечо. — И ты мне всё равно нравишься. Доброй ночи, Себастьян.