Доверься мне - Кристен Каллихан

— Тогда не буду вас задерживать, — говорит она. — Хорошего полета. Но вам бы стоило захватить куртку. Весенняя погода переменчива.

Я уже на полпути к двери, не желая больше слушать бабулины советы от миссис Голдман.

ДЖОН

— Я увяз по уши.

Скотти смотрит в мою сторону, прежде чем вернуться к изучению вариантов перед собой.

— На что бы ты обратил внимание в первую очередь? — Он хмурит брови. — Хотя, если честно, я тоже ни черта не понимаю. Цель комфорт или легкость транспортировки? И как, черт возьми, эта коляска закрывается?

Он незаметно взмахивает ручкой, а я едва сдерживаю смех.

— Я говорю не о проклятых колясках.

Честно говоря, понятия не имею, почему именно мы покупаем коляску. Два самых бестолковых чувака, которых можно найти.

Скотти присаживается на корточки рядом с моделью черного и серебряного цветов, которая, как по мне, больше похожа на космический корабль.

— Что ж, а я — да. У последней, которую купила Софи, хреновый радиус разворота и слишком низкие для меня ручки. Даже мурашки бегут по спине, когда я управляю этим чудовищем.

— Ты словно говоришь о машине.

— Это важнее машины. Она отвечает за транспортировку моего потомства.

Я фыркаю, но потом оцениваю предложение.

— В таком случае, начни хотя бы с той, которая поднимет его повыше.

Он изучает коляски.

— Почему?

— В традиционных моделях лица детей находятся на уровне задницы. Ты бы хотел постоянно пялиться на задницы?

— Только если это задница Софи.

— О, ну конечно. У нее потрясающая задница.

Он смотрит на меня, и я поднимаю руки, сдаваясь. Скотти с ворчанием встает и поворачивается ко мне.

— Почему ты увяз по уши?

Теперь, когда он сбивает меня с толку, я жалею, что вообще что-то сказал. Но Скотти смотрит на меня фирменным прожигающим взглядом, и ни одного шанса, что я выберусь отсюда без того, что он затравит меня до смерти.

Провожу рукой по лицу.

— Я не могу делать это перед детскими колясками.

— Думаешь, они сдадут это прессе? — спрашивает он с каменным лицом.

— Ха. Нет, ты действительно очень забавный. Люди не замечают этого в тебе.

Он кивает.

— Софи говорит точно так же.

— Блядь, после всего мне понадобится антацид.

Не дернувшись, он тянется к карману своего пиджака и вытаскивает пластинку. Я таращусь на протянутые мне две таблетки антацида.

— А теперь говори.

Перед началом исповеди я прожевываю их.

— Кое-что случилось, — тяжело сглатываю, — со Стеллой. Снова.

Скотти поднимает руку, а потом достает две таблетки для себя.

Я закатываю глаза, когда он их съедает.

— Закончил?

— Продолжай.

Я с рыком отхожу от колясок, и он следует за мной.

— Я извинился за то, что вел себя дерьмово.

Миную ряд с принадлежностями для ванны. На меня глазеют желтые уточки и зеленые лягушки.

— Хорошо.

Бросив на Скотти свирепый взгляд, я оглядываюсь в поисках выхода. Слева маячат молокоотсосы, справа — подгузники. Вокруг настоящий лабиринт счастливого детства и семейного времени. Мне здесь не хватает воздуха. Кучка детей поет одну из моих песен через громкоговоритель, что неправильно по слишком многим причинам.

— Ммм… Скотти?

— Да?

— С каких, черт возьми, пор мы согласились на то, чтобы «Tots That Rock»14 пели наши песни?

Он моргает.

— Я немного отвлекся, когда Софи сказала, что беременна. Возможно, имели место небольшие перекосы в суждениях.

— Точно.

Глядя на меня, он прищуривается.

— Ты был на встрече и подписал документы, Блэквуд. Стоит попробовать обращать внимание и высказывать возражения против направлений маркетинга.

— Ага. Направления маркетинга — интересный термин, кстати. Даю очки за это.

Его глаза превращаются в щелочки.

— Перестань отвлекаться и расскажи мне о своей проблеме.