Импринт - Вероника Десмонд (2024)

На долю секунды мне кажется, что я вижу какое-то подобие эмоций на его лице, но оно мимолетно и вскоре исчезает, будто его и не было.

– Неправильный выбор.

– Что?..

Вырвав из меня очередной вскрик, Кастил переворачивает меня так, что мой живот оказывается на столе, ноги – на полу, а задница – в воздухе. Он раздвигает мои ягодицы и размазывает мою влагу по задней дырочке. Я так шокирована, что не сразу произношу:

– Что ты?..

– В следующий раз я наполню всю тебя своей спермой и лишу девственности.

Я напрягаюсь, когда его палец проникает вовнутрь, и дергаюсь, но сильная рука давит на лопатки, заставляя меня распластаться на поверхности.

– Ты уже лишил меня девственности.

Он проникает дальше, и я шумно выдыхаю.

– Здесь нет.

Чувства страха противно ползет по позвоночнику.

– Даже не думай об этом. Ты… ты разорвешь меня.

Нет никаких сомнений, что Кастил – большой мужчина, во всех смыслах. Секс с ним почти всегда причинял боль, но удовольствие было выше, поэтому я не сопротивлялась. Тем более мне нравилось наше “после”. Он ухаживал за мной: мыл мое тело, наносил мазь, слушал всю мою пустую болтовню, поддерживая любую тему, и дожидался пока я усну, гладя по голове и прижимая к своему сильному, впечатляющему телу.

Рядом с ним мне редко снились кошмары. Наверное, мои монстры боялись монстра похуже.

По кухне разносится его темный, хриплый смех:

– Ты способна справиться со мной, котенок.

Я зажмуриваюсь, когда чувствую, что он растягивает мою задницу, и тихо шепчу:

– Поцелуй меня.

– Зачем? – если бы я не была так пьяна из-за эмоций, то даже могла бы подумать, что Кастил удивлен моей просьбой.

– Поцелуй меня. Пожалуйста.

Он прикусывает меня за затылок, схватив за горло, прежде чем повернуть обратно и взять меня на руки. Мои ноги оплетают его бедра, а руки – шею. Не знаю, из-за его предыдущей жестокой стимуляции или из-за того, что я соскучилась по его безумным прикосновениям больше, чем хотела бы признать, но я почти кончаю, когда его пах прижимается к моей сердцевине.

Я прикусываю губу, сдерживая стон, и Кастил кусает ее, а затем целует меня.

Его поцелуй – одновременно одержимость и обожание. Он прижимает мое тело к своему, сдавливая почти до боли.

– Ты маленький манипулятор… – говорит он хрипло. – Не думай, что твоей заднице не достанется.

– Ты безумен.

– Я больной психопат. И я хочу спрятать тебя ото всех.

Он сжимает меня сильнее, и я вскрикиваю.

– Я хочу… спрятаться. Ненадолго.

Влажный, глубокий поцелуй вызывает осязаемую боль в груди. Я млею и почти теряю сознание. Он касается меня… Он здесь. Кастил здесь. Пусть это будет сон. Пусть мы спрячемся ото всех.

– Проклятье, Катерина, – шепчет он в губы, чередуя с влажными поцелуями по всему лицу. Тем местам, где у меня есть родинки, достается больше всего. – Я так сильно хочу съесть тебя. Я так скучал по тебе.

Неправда. Это ложь. Психопаты не способны на такие эмоции, он просто… играется, говорит то, что я хочу услышать.

По моим щекам текут слезы, из-за чего поцелуй становится соленый, со вкусом горечи и потери. Он словно пропахал кровавую траншею в моей душе, но я не признаюсь в ответ – лишь крепче целую, зарываясь пальцами в его волосы. Жадно вдыхаю в себя его запах. Дышу им.

Я тоже скучала, Кастил, – хочу сказать я, но молчу.

Я молчу, пока он несет меня в гостиную и кладет на диван.

Молчу, пока он хрипит мне на ухо о том, какая я красивая.

Молчу, пока он ест меня взглядом и освобождает свой твердый, огромный член.

Но молчание прекращается, стоит Кастилу войти в меня. Укол удовольствия и боли пронзает то место, где его член замирает в моей киске.

Он крепче сжимает мое горло и предупреждающе впивается зубами в мою нижнюю губу.