Что было – то прошло - Дениз Стоун, Келз Стоун

— Спасибо за помощь, — говорит доктор Клермонт. Она поднимается на ноги, держа в руках половину книг.

— Пожалуйста.

Я поставил стопку, которую собрал, на стол рядом с собой.

Рот доктора Клермонт приоткрывается, как будто она колеблется, произнося следующие слова. Я должен уйти.

— Ты делал что-нибудь веселое на выходных? она спрашивает.

Я вздыхаю. Вот оно.

Самый бесполезный и навязчивый вопрос, который коллега может задать другому коллеге. Высшее, в этом сценарии. Почему люди всегда должны превращать работу в свою социальную площадку?

— Не совсем, — сухо настаиваю я, надеясь, что она больше не будет совать нос.

— Это не может быть правдой. Нью-Йорк — это практически тематический парк для таких одиноких мужчин, как ты.

Одинокие мужчины, как я?

Не может быть, чтобы она что-то знала. Я не разглашал ни малейшего намека на свой статус отношений или его отсутствие никому в ORO.

— Это личное дело, которое я не хочу обсуждать, доктор Клермонт.

Разворачиваюсь и выхожу из комнаты.

— Что ж, это подтверждает мою гипотезу и приносит мне двадцать баксов, — говорит она себе под нос, вероятно, надеясь, что я не слышу ее из своего угла лаборатории.

О чем люди шепчутся вокруг меня в последнее время?

— Удачи с твоими роботами.

Раздражение теперь заметно в моем голосе.

— Пожалуйста, не пойми меня неправильно. Многие из нас работают здесь годами. Нам просто любопытно узнать о нашем новом боссе.

Я не даю ей ответа. Вместо этого я выхожу из лаборатории и иду обратно в свой кабинет. По крайней мере, я могу вычеркнуть один пункт из своего списка дел — проверить исследовательские группы — и сделать пометку никогда не возвращаться в лаборатории в будущем.

Бинго.

На моем компьютере мигает напоминание о встрече с Джоанной.

Надеюсь, она сегодня в хорошем настроении.

Я хватаю со стола контракт на новую позицию в разработке.

Эйвери Соко может пренебрегать пунктуальностью, но это говорит о том, что она идеально впишется в ORO. Она вдумчиво исследовала свои идеи — именно то, что сейчас нужно компании — и она может стоять на своем со мной, в отличие от многих других здесь.

Во время короткого пути к офису Джоанны я бросаю взгляд на аккуратно оформленные статьи на стенах, иллюстрирующие многие десятилетия, когда она была пионером перемен в сфере консервации. Ее похвалы всегда пробуждают во мне целеустремленность.

Джоанна сидит в своем фирменном синем велюровом кресле и видит, как я иду к ее кабинету. Неподвижность ее тела имитирует мраморную статую. Как будто она настолько погрузилась в свои мысли, что ей удается смотреть мимо вас.

Я спешу внутрь.

Хлоп!

Моя плоть сталкивается с холодным твердым стеклом. Почти прозрачный вход и остальные стены трясутся.

Эти чертовы стеклянные двери.

Я отмахиваюсь от удара и быстро собираюсь.

Джоанна не признает мою интимную встречу со стаканом, отличный показатель того, что эта встреча будет точно такой же, как и другие наши короткие встречи. Я заставляю себя войти внутрь и растираю шишку, которая, скорее всего, образовалась у меня на лбу.

— Посмотри, кто наконец решил появиться! — Пронзительные голубые глаза Джоанны встречаются с моими, прежде чем вернуться к своему компьютеру. — Позвони госпоже Соко и сообщи ей, что мы не будем рассматривать ее кандидатуру.

Не рассматриваешь ее кандидатуру? Я сжимаю письмо с предложением.

— Почему бы и нет?

Меня пронзает приступ раздражения.

— Мисс Соко — лучший кандидат, которого мы встречали за последние недели.

Если не считать случайного приступа нетерпения, Эйвери Соко — исключительный кандидат. Ее резкость напомнила мне урок, который преподал мне отец, когда я стал юристом: люди раскрывают самые существенные недостатки своего характера под давлением.

— Она слишком молода, — говорит Джоанна.