Принимающий удар - Пайпер Лоусон (2024)

— Это часть кампании, направленной на то, чтобы нас пригласили на матч всех звезд, — говорит мой агент.

Я ставлю продукт на стол для совещаний.

— Это ужасно.

— Настолько плохо, что ты рискуешь не попасть на матч всех звезд? — требует Хлоя.

Я перекидываю руку через спинку соседнего стула.

— Я не хочу торговать кремом для обуви.

Мой агент говорит: — Это виски, а не крем для обуви. Если хочешь что-то более сексуальное, реклама будет без лица.

Я прохожу мимо стены, где работает Нова. С Рождества мы были в разъездах, и я почти не видел ее.

Сегодня она не на лестнице, а работает у основания стены.

Я останавливаюсь рядом с ней и осматриваю ее работу. Фреска готова более чем наполовину. Линия горизонта четкая и ясная, и она вносит последние штрихи.

У моей девочки талант, это точно.

— Нужно больше мускулов, — решаю я.

Нова поднимает глаза и сияет.

— Ты вернулся.

— Я вернулся.

Нова приподнимается на носочки и обхватывает меня за шею — по крайней мере, настолько, насколько это возможно при нашей разнице в росте.

Я вдыхаю ее запах. Я чертовски скучал по ней. Мне не хватает ее улыбки, смеха, яркости. Я чувствую себя более целостным, просто находясь в ее присутствии.

В конце коридора появляется еще пара сотрудников, и я жду, пока они не уйдут, чтобы поднять ее и покачать. Когда я опускаю ее обратно, мои пальцы впиваются в ее волосы, и я притягиваю ее рот к своему и сильно целую.

— Что это? — задыхаясь, спрашивает она, когда я отступаю назад и она замечает бутылку.

— Мой билет на игру всех звезд.

— Мило, — она улыбается, явно довольная. — Финишер? У большинства парней нет проблем с финишированием.

— Угу. Я могу продержаться дольше, чем ты, Пинк. Сегодня вечером я докажу тебе это. Несколько раз.

Она прикусывает губу, напоминая мне, что прошло слишком много времени с тех пор, как я был с ней наедине. Я в секунде от того, чтобы затащить ее в ближайшую кладовку.

— Это значит, что ты попадешь в команду всех звезд? — спрашивает она.

Это серьезный вопрос. Иногда я чувствую себя рядом с ней так непринужденно, что забываю, насколько она новичок в спорте.

— Я еду на всезвездный уик-энд. Сыграю в большой игре. Увижу парней со всей лиги. Поболтаю о всякой ерунде. Потусуюсь.

— Значит, это как школьная вечеринка для спортсменов.

Меня пробирает смех.

— Конечно, — я провожу рукой по ее голове, и она отворачивается.

Черт возьми, эта девушка полезна для моей души. Она хоть немного сдерживает мое эго, и мне нравится смотреть на мир ее глазами.

Я хочу, чтобы она смягчала мои грани, пока я огрубляю ее.

— Поехали со мной, — импульсивно прошу я. — Это будет много значить, если ты будешь там.

Ее глаза расширяются.

— Но ты еще не попал.

— Детали. Последние три года, когда я был здоров, я был звездой.

— Куда едешь? — спрашивает она.

— В Лос-Анджелесе.

Ее улыбка немного меркнет.

— Одно дело — ходить на твои игры, но если я появлюсь там в твоей майке, это вызовет вопросы. Игра всех звезд — это не дело «Кодиаков», это дело Клэйтона Уэйда.

Я поставил бутылку на лестницу и засунул оба больших пальца в карманы.

— Я больше не хочу прятаться. Не потому, что это чье-то дело, а потому, что мне так приятно осознавать, что ты моя, и я ненавижу мысль о том, чтобы притворяться, что это не так.

Ее губы удивленно поджались.

Прошло много времени с тех пор, как я был с кем-то, к кому испытывал серьезные чувства, и в последний раз я обжегся.

Она — лучшая часть моего дня. Я хочу, чтобы все об этом знали. Я думаю об этом каждый день, когда лечу в самолетах и на стадионах других команд.