Услуга - Сьюзан Райт

— Музей естественной истории. Я не прошу тебя идти со мной — я знаю, что ты не захочешь. Я просто надеялась, что ты согласишься освободить меня на несколько часов, чтобы я могла пойти.

Его брови сошлись вместе.

— Ты не можешь гулять по Нью-Йорку в одиночку.

— Почему? Это не зона боевых действий, это город.

— Где с тобой может случиться все, что угодно, пока ты одна. Если мы сможем найти время, чтобы пойти, мы пойдем.

— Мы?

— Мы.

Я поднесла руку ко рту.

— О, Боже, ты что, правда болен? Насколько все плохо? Должны ли мы придумывать хвалебные речи?

Он потянул меня за волосы.

— Негодница.

Как только мы были готовы продолжить нашу прогулку по зоопарку, я выбросила наш пакет с мусором в мусорное ведро.

— Мне нужно в уборную. Ты пойдешь?

— Нет.

— Согласно карте, ближайший туалет вон там, — сказала я, указывая на ближайший ресторан.

Он проводил меня до входа.

— Я подожду здесь. Не задерживайся надолго.

Как будто я планировала покрасить ногти на ногах или что-то в этом роде. Я просто покачала головой и вошла внутрь. Как и ожидала, заведение было битком набито людьми, заказывающими обед и ищущими свободные столики. Да, я сделала правильный выбор, взяв с собой заранее упакованный ланч.

Я направилась прямиком в уборную, где быстро сделала свои дела, а затем вернулась в ресторан. Я осторожно прокладывала путь через толпу людей, не желая врезаться в кого-то, кто мог бы держать поднос с едой или напитками.

— Извините меня, — сказала я высокому и крепко сложенному мужчине. Он отошел в сторону и извинился. И, когда я шагнула вперед, мой желудок сжался. Потому что Оуэн стоял всего в нескольких метрах и смотрел прямо на меня. Дерьмо.

— Ви, — удивленно сказал он и с трудом сглотнул. Я коротко, неловко кивнула ему.

— Оуэн.

— Ты… ты хорошо выглядишь…

— Папа, мне нужна вилка.

Я повернулась и увидела маленькую девочку, сидящую за соседним столиком с тарелкой еды перед ней. Та самая маленькая девочка, чью фотографию однажды показал мне Оуэн.

— Прости, милая, — Оуэн протянул ей пластиковые столовые приборы, а затем слабо улыбнулся мне. — Это моя дочь.

— Привет, — сказала я ей, чувствуя себя очень неловко.

Она помахала мне вилкой с любопытством на лице. Я выдавила из себя сияющую улыбку.

— Что ж, хорошего вам дня.

— Подожди, Ви. С кем ты здесь?

Я вздохнула.

— Оуэн, просто сосредоточься на том, чтобы повеселиться со своей дочкой. Хорошо?

— Ты уже осознала это? — спросил он, когда я попыталась пройти мимо него.

— Что?

— Что выходить замуж за Дэвенпорта было ошибкой, — сказал он слишком тихо, чтобы его дочь не могла услышать. — Потому что если ты еще этого не сделала, то рано или поздно сделаешь.

— Забудь обо мне и о том, что происходит в моей жизни, Оуэн. Сосредоточься на исправлении своей собственной.

— Он сказал тебе, что из-за него меня внесли в черный список в «o-Verve»? Несколько недель назад я приезжал в компанию повидаться с тобой. Я даже не прошел пункт охраны. Он тебе не сказал, да? Что ж, тогда он, вероятно, также не сказал тебе, что позвонил мне позже в тот же день и сказал, что позаботится о том, чтобы я потерял работу, если когда-нибудь снова попытаюсь приблизиться к его жене. Не к Виене. А к его жене. Как будто ты какая-то вещь. Одержимость.

Я потерла висок.

— Оуэн…

— Он сделает тебе больно, Ви. Скорее всего, не намеренно. И возможно даже не из желания. Но он сделает это, потому что такие люди, как он, только на это и способны. Они причиняют боль. Предают. Не думают дальше своих собственных желаний.

— Ты снова принялся за старое? Серьезно? — я покачал головой. — Я ухожу, — я протиснулась мимо него, но он схватил меня за руку.

— Подожди, я… — он прервался, его губы сжались, когда он что-то заметил.