Небо в алмазах - Alexandrine Younger

— Будешь так разговаривать… Увидишь, что мы снова поссоримся!

— Я с тобой, чума, спорить не собираюсь.

— Витя, обещать — не значит жениться!

— Не пугай меня!

— Ну-ну…

— Вот сорока!

Белов мог только рассмеяться, попутно выдавая восклицания про идиотизм и распоясавшихся женщин. Но он слишком доволен своим состоянием, чтобы погружаться в психоанализ. Пчёлкин и его Софа, смущения Оленьки, Фил, под руководством Томки таскающий с кухни хрустальные миски с салатами, лишь вселяли в его голову ощущение, что все-то у них, в общем-то, хорошо.

Вот и Космос с Лизкой наконец-то женятся, а там, глядишь, и они с Ольгой следующие. Дело, общими усилиями, будет процветать, и не упадут на их головы всякие разные облавы, как-то было ещё с год назад. Звучит, прям как тост! Все-таки хорошо, что Пчёла открыл «Советское».

— Чё расселись, голубочки, трудовой народ не жалеете? — Фил, у которого от яств за столом, скоро точно снесет крышу, закончил с помощью жене, и решил заменить Пчёлу на посту разливающего. — Саня, ну-ка, пока Пчёлкин ускакал!

— Давай, по-быстрому, — оживился Белов, снова вспоминая про свой забытый фужер, — до края, Валерка, не жалей!

— Мальчики! А подождать? — Тома, на которой, как и обычно, все держится и не падает, прерывает миг раннего торжества, и Оля охотно соглашается с Филатовой:

— И вправду, если так… Тома права!

— Народ! — громкие постукивания Пчёлы по стене, сливающиеся с интонациями в голосе Сабрины, вещающей из магнитофона, призывают всех к порядку. Но чего нет, того нет, и поэтому Вите приходится снова голосить: — Народ, рассаживаемся, Горбач ждать не будет!

— Софа, торопи хозяев, — сказал Валера, указывая пальцем на часы, стрелки которых упорно шли к полуночи, — а то щас трубы, нахер, сгорят!

— Фотик настрою! Поглядите, а то я уже не соображаю… — разбираться с заморской техникой, привезенной отцом из командировки, Голиковой не ко времени, и, вручая фотоаппарат Томке, как самой ответственной, она убегает на другой конец квартиры, чтобы как в детстве подзывать Снегурочку и Деда Мороза. И она почти не думает, что несколько минут назад не обрадовалась теплому нечаянному взгляду Пчёлы, брошенного не на нее, Софу Голикову. Чёрт его дери…

Нет, быть не может! Ольга просто стала открытой и смешливой потому, что их компания всегда располагала к себе. Друзья держались друг друга. И это было золотым правилом. Лиза права, когда говорит, что Софка растрачивает себя по ерунде. Поэтому Голикова запрещает себе думать. В новогоднюю ночь — так точно…

* * *

Космос забыл, в который раз вынужден исполнять заклятую роль Деда Мороза, налепляя на свое выдающееся лицо ватную бороду. Зато Лиза могла быть довольна: он наконец-то становится её подопытным кроликом. Или манекеном из ГУМа, которому она вырисовывает кружочки на лице и щедро осыпает его широкие брови бледноватой пудрой. Как и каждый год тридцать первого декабря.

Кто-то ходит в баню, напивается и мчит на всех порах в Ленинград, а они с Лизой уже в третий раз изображают Деда Мороза и Снегурочку. Хоть бы раз кто-то за это подарил бутылку «Столичной» или налили старику Морозу за заслуги перед отечеством, благодарные зрители!

— Твою дивизию! Это не Космос Юрьевич Холмогоров… Московская красавица девяносто! Или Алла Борисовна… Тоже типа красавица в свое время была.

— Бородатая красавица, ты договаривай, не тушуйся, — нарочито серьёзно высказалась Лиза, приглаживая тёмные волосы будущего мужа, аккуратно причёсанные собственноручно. Пять минут ему придется прятать их под старой меховой шапкой Юрия Ростиславовича, декорированной красной мишурой, но чего не сделаешь ради веселья, — но симпотный, что сил нет! Кому ж ты достанешься, аристократ?

— Мне, по-братски, Снегурочку, — Космос ловит тоненькие пальчики Лизы, и преподносит их к губам, и у блондинки нет аргументов против его ласки, — мою.

— А мне Деда Мороза! Самого лучшего на свете…