А если это любовь - Alexandrine Younger

Но стоит слово против выразить, то вспыхивает, как спичка. Угадай, что эта неугомонная лисица выкинет в следующий раз! Ребус похуже, чем Кубик Рубика. И того, что Лиза вполне серьезно отваживалась на переезд из Москвы, Космос, без преувеличений, никак не ожидал. Мало ли…

Ездила на каникулы, обживалась, получается, что ли? Умно! Но ему этот план не по нраву.

Космос не знал, почему так остро среагировал. Почему довел Павлову в очередной раз, понимая, что ранит. Он же не дуб, представляет, что… довел. Трубки теперь не берет, спряталась. Вздумала заболеть. Проклинает его, наверное. Теперь точно уедет. Твою мать!..

Сплошное «твою мать», и Космосу ни капли не стыдно, что его словарь так скуден на эмоции. Они ещё не разобрались, что им друг от друга надо, но вынос мозга, как всегда, по расписанию. Зачем? А точнее, на какой чёрт нужно так все усложнять?

Раньше, чтобы разгадать загадку или лихо спихнуть свою домашку по географии, Космос шёл к Лизе. Вооружившись его же атласом, карандашом и терпением, Павлова находила ответы на вопросы Холмогорова. За это он кормил её мороженым и водил в кино, а потом клялся, что когда-нибудь возьмётся за голову. Но опять приходил к ней на пару с Пчёлой, чтобы готовить шпоры на грядущие экзамены.

Этот рыжий гад потом их продал аж за трешник. Какой лох только на эти каракули прокуренные повелся? Вот же замануху придумал Пчёлкин!

Школу Космос давно оставил в кошмарных снах, учебники скопились ненужной горкой в книжном шкафу, а экзамены ему больше не грозят. С Лизой он поссорился, да так, что пломбиром и кинохой точно не откупиться. Казусы приходится устранять самому, и именно поэтому Кос идет на мировую.

Он так решил. Тем более в этот раз он был виноват точно, без преувеличения и, наверное, не стоило так орать на подругу, которая ничего, в общем-то, ещё не сделала. И не будет в этом отъезде никакого криминала.

С последним у Коса и Пчёлы, по мнению Фила и Лизы, и так не ощущается нехватки. Пусть и без году неделя, запасными колесами на старых Жигулях, но они наконец-то зажили не так уж и плохо. Кос уже оставил работу в баре, и мог себе позволить то, о чем другие обыватели могли только рассуждать, прикрываясь речами о «трудно достать» и «дорого». Чтобы не опускаться до таких разговоров Космос и согласился всюду следовать за бригадой Парамона, неотступно выполняя план по патрулированию нужных точек. Пчёла присоединился без раскачки.

Розовые розы, которые Космос укрыл от мороза свежим выпуском «Правды», напоминали ему, что разговор с Лизой неминуем. Лестничные марши быстро сменяли друг друга, но Кос решил замедлить шаг, думая, что сказать девушке, кроме как:

— Поздравляю с днём рождения, желаю счастья в личной жизни! Пух…

Сын профессора астрофизики не мог придумать иного.

Зима 88-го. Уже не дружба…

Лиза прерывала вынужденное заточение. Этого требовал день её рождения и Пчёлкин, вошедший к ней с поздравлениями. Затем к детям присоединились и родители, души в них не чаявшие. Валентина Анатольевна с грустью замечала, что скоро Лиза совсем выпорхнет из гнезда, а Павел Викторович велел жене не разводить сырость, преподнеся племяннице подарок от всей семьи — серебряные часики. Витя поклялся, что выбирал лично, а Лиза сердечно благодарила, отмечая, что подарок ей очень по душе. Женщина приободрилась от добрых слов, и, украдкой смотря на рамку с фотографией родителей Лизы, только смахивала едва выпавшую слезу.

С каждым годом Лиза становилась отражением своей матери. Даже волнистые локоны стали отдавать рыжеватым отливом, а громкий смех, переливающийся звонкими волнами, в точности повторял материнский. Голос бойко чеканил слова, невольно вытягивая собеседника на полную открытость и честность. От отца, Алексея Владимировича, девушке достались лишь пронзительные глаза и волевой взгляд.