Доверься мне - Бекка Мак

— Так романтично, — опускаясь на колени, я обвиваю руками его шею, в то время как он обвивает одной рукой мою талию. Я прекрасно слышу, как гудит толпа. Этот разговор продолжается уже довольно долго, но мне все равно. — Ты уверен, что хочешь быть привязан ко мне навсегда?

Вот и появляется улыбка, которую я так люблю, кривая и самодовольная, словно он самый самоуверенный человек на Земле.

— Навсегда, черт возьми, Ол. Запри меня и выбрось ключ. Я твой, детка. Всегда так было, всегда так и будет. И, когда мы вернемся домой, я выбью из тебя всю дурь.

Я морщу нос, пытаясь сдержать слезы, которые продолжают катиться, пока я изучаю его лицо, огонь в его глазах, который никогда не гаснет, надежду и обещание в них.

— Я так сильно люблю тебя, Картер.

— Тогда почему я все еще жду ответа?

— Хм-м, — я притягиваю его ближе, запечатлевая поцелуй в уголке его рта. — Я думала, требования не требуют ответов? — я глубоко вздыхаю при виде невозможно красивой улыбки, дополняющей его красивое лицо. — Я люблю тебя, Картер. Нет ничего, чего я хотела бы в этой жизни сильнее, чем провести ее с тобой.

Он с трудом сглатывает, его замшелые глаза скачуют в золотом сиянии банкетного зала. Я наблюдаю, как они затуманиваются, и когда он моргает, одинокая слезинка скатывается по его правой щеке.

— Почему ты плачешь? — тихо спрашиваю я, ловя слезу губами.

Он не отвечает. Во всяком случае, не мне.

— Она сказала «да»! — Картер подхватывает меня за талию, прижимая к груди, вскакивает на ноги и кружит меня вокруг себя. — Она будет моей женой!

Он опускает меня обратно на пол, надевает мне на палец самый потрясающий бриллиант, наклоняет меня и завладевает моими губами в нечто ином как собственническом поцелуе, таком диком, неистовым. Поцелуй, наполненный всей любовью, что нам не хватало на прошлой неделе.

И я без сомнений знаю, что больше нам никогда не придется обходиться без них.

Картер не шутил насчет того, что не принимает отказов. Перед отелем нас ждал лимузин, мой багаж уже внутри. Как только Кара и Эммет уехали, мы последовали за ними.

Картер чуть ли не запихнул меня на заднее сиденье, повторяя, как сильно он хочет вернуться домой. И, что ж… дом звучит для меня довольно заманчиво.

Он выглядит ужасно милым и застенчивым, когда набирает новый код на входной двери: один-два-один-пять.

— Пятнадцатое декабря, — говорит он, и свет фонаря на крыльце освещает румянец на кончике его ушей. — День, когда мы встретились.

Я делаю два шага внутрь и, разинув рот, останавливаюсь, оглядываюсь по сторонам. Каблуки выпадают из моей руки и со стуком падают на пол. Я провожу пальцами по рамкам, висящим на стенах коридора. Они заполнены фотографиями нас и всех удивительных людей нашей жизни. Я оборачиваюсь к этому невероятному мужчине, замечаю его взгляд на слове, нацарапанном на дереве, висящем поверх фотографий: семья.

— Когда ты это сделал?

— В пятницу, — он берет меня за руку и тянет к лестнице. — Да ладно тебе. Это еще не все.

Он ведет меня в первую свободную комнату, в которой оказывается небольшой кабинет с письменным столом и кожаным креслом, диванчиком и торшером, с одной из этих капсульных кофемашиной и ящичком, полным пакетиков чая и кофе в пакетиках без кофеина. Моя рабочая сумка у ножек, а сверху стола лежит мой ноутбук.

Картер потирает затылок.

— Ты всегда сидишь на полу за кофейным столиком, планируешь и отмечаешь что-то. Подумал, может, тебе понравится…

Я, прижавшись губами к его губам, прерываю его.

— Мне очень нравится. Я не буду спрашивать, как к тебе попали мои вещи, но предполагаю, что в этом была замешана Кара.

Его грудь от гордости раздувается.

— Я был в твоей комнате, как только вы двое уехали в Уистлер.