Доверься мне - Бекка Мак

Помню ли я, как мне было весело? Что именно? То, что я пристала к Каре, потому что быть приличным человеком пять дней в неделю — это утомительно, и мне отчаянно нужно было развеяться? Или Картера Беккета, который сказал, что хочет грубо оттрахать меня, а потом позавтракать вместе? Может быть, двухчасовой сон после пиццы и Картера, а затем три часа просмотра «Бруклина 99» в тысячный раз после того, как я вернулась домой от брата в воскресенье вечером.

Наверное, это было своего рода веселье.

— Ливви? Ну, пожалуйста, детка. Ради меня, — я слышу, как она надулась. — Я буду твоей лучшей подругой.

— Ты уже мой лучшая подруга, — говорю я, но, когда она хнычет в трубку, я вздыхаю. — Какая же ты смешная.

— А ты слишком мягкая. Ты должна научиться отказывать мне время от времени, — ее пронзительный визг раздается у меня в ухе, прежде чем она делится планами на сегодняшний вечер, а затем быстро бросает трубку, прежде чем я успеваю передумать.

— Не понимаю, почему полы такие липкие, игра ведь еще не началась. — Я сморщила нос на звук отлипающих от пола конверсов. — И тут особенно.

Я просматриваю арену, пока мы идем по ряду к своим местам. Мы садимся прямо за скамейкой запасных — полагаю, это приятный бонус любовных отношений Кары с одним из заместителей капитана команды — слабо верю в то, что пятьсот человек прошлись здесь, прежде чем найти свои места. В связи с этим возникает вопрос — какого черта моя обувь ко всему прилипает?

— Полы всегда отвратительны, — Кара откупоривает большую банку пива и отдает ее мне. — Вот почему я больше не ношу каблуки.

— Должно быть, тебе было очень трудно принять это решение, ведь каблуки «отлично» подходят для хоккейных матчей.

Она дает мне легкий щелбан, и я посмеиваюсь, зачерпывая горсть попкорна из огромного пакета в красно-белую полоску на ее коленях.

— Картер спрашивал о тебе на этой неделе, у Эма, — говорит она это так непринужденно, будто это совершенно обычное дело, когда сексуальный парень из НХЛ интересуется тобой.

Я постукиваю себя по груди, когда попкорн застревает у меня в горле.

— Извини, что?

— Картер, — повторяет она, разрывая пакетик «скиттлз». Она высыпает в рот по меньшей мере треть упаковки и жестом указывает на лед. — Беккет.

Я смотрю туда, наблюдая, как «Ванкуверские гадюки» выходят на домашний лед для разминки, и мне требуется немного времени, чтобы обнаружить невероятно большую фигуру того самого мистера Беккета. Он запрыгивает Эммету на спину, обхватывает его руками, и их неистовый смех разносится по льду, прежде чем Эммет скидывает его на лед. Любопытное зрелище, потому что «гугл» возможно подсказал мне, что Картер выше Эммета на дюйм.

— Нет, ну я знаю, кого ты имела в виду, — я отвожу взгляд, пока он не увидел меня. Естественно, это бессмысленно. Я сижу за скамейкой запасных — он в любом случае увидит меня. Наверное, я рассчитывала на то, что он меня не запомнит. — Я, наверное, не так услышала. Мне показалось, ты сказала, он спрашивал обо мне.

— Именно это я и сказала. Вообще-то, он несколько раз спрашивал, — она разрывает пакет с лакрицей и, прежде чем развернуть его полностью, отгрызает кусочек. Держу пари, у нее на коленях целая закусочная. — Видимо, чем-то ты его зацепила.

Я перестаю крутить прядь волос, перекрывающую движение крови в моем пальце, и резко прикладываю прохладную банку пива к быстро краснеющему лицу.

— Что?

Кара лениво пожимает плечами.

— Что я могу сказать? Моя девочка произвела на него большое впечатление.

Я прыснула от смеха, а потом стала вытирать капли разбрызганного пива с подбородка.

— Просто потому, что ему никогда раньше не отказывал? — да еще и два дня подряд. Совру, если скажу, что это не весело — повергнуть в шок человека, когда он не получает, чего хочет.

— Что-то вроде того.

— Ради Бога, через двадцать минут на нем висела другая девушка.