Любовь по его правилам - Рина Ушакова

— А мы успеем? — спросил староста.

— Успеем! — уверенно сказала Даниэла. — Я займусь предсказаниями, Вероника придумает и сделает костюмы, у неё уже есть наряд для ведьмы, останется только парочка тряпок для привидений или чего-то в этом духе. Ты организуешь создание и украшение лабиринта, а ещё нужно найти тех, кто хочет сыграть роль нечисти. Сегодня, завтра и послезавтра всё готовим, во вторник после уроков оформляем кабинет, в среду побеждаем!

Столь честолюбивый план не вызвал у старосты никаких возражений, и весь следующий час они втроём разбирались с тем, что им нужно сделать. Сопровождалось это всё спорами и выдёргиванием листов из несчастной тетради, но в конце концов им удалось разобраться и раскидать на всех обязанности.

После этого Даниэле хотелось уже приняться за дело, но уходить из школы до конца занятий было нельзя, так что она томилась от безделья в актовом зале, составляя примерный список предсказаний. Минут за десять до последнего звонка Даниэла начала по-тихому собираться, чтобы улизнуть вместе с Вероникой, но ей помешал староста.

— Денисова, закинь журнал в каморку, а то все наши сейчас разбегутся, — попросил он.

Так как речь шла о деле особой важности, спорить она не стала. Схватив журнал, Даниэла побежала к учительской, чтобы побыстрее разделаться с этим поручением, но остаться незамеченной у неё не вышло, потому что у одиннадцатого класса тоже закончился последний урок. Встреча с Феликсом была ожидаемой, но совершенно несвоевременной для Даниэлы, поэтому она опять проигнорировала его и направилась по своим делам.

Их с Феликсом маршрут совпадал, и избежать столкновения с ним у неё не получилось бы в любом случае. Он не останавливал её, но и не отставал, однако Даниэла и не подозревала, что он идёт за ней. Добравшись до каморки, она закинула журнал на стеллаж и собралась уходить, но Феликс перегородил ей путь.

— Даниэла, подожди, — сказал он.

— Извини, мне бежать надо, меня Вероника ждёт.

Даниэла хотела обойти его, но Феликс обхватил её руками и прижал к себе, уткнувшись носом ей в плечо.

— Ты можешь хотя бы несколько минут не думать об этом конкурсе?

— А о чём мне ещё думать? — спросила она.

— Обо мне, например, — прошептал Феликс.

В его голосе даже прозвучало что-то похожее на грусть, но Даниэла силой воли отогнала от себя это наваждение. Слишком часто она сама придумывала то, что хотела услышать и, кажется, теперь надежды на лучшее у неё не осталось.

— И зачем мне думать о тебе? — спросила Даниэла неожиданно жёстко даже для себя. — В этом же нет никакого смысла.

Феликс вздохнул и ещё крепче сжал её в объятьях.

— Прости, — сказал он. — Я не хотел опять доводить тебя до слёз. Ты права, иногда я веду себя как полный идиот и ничего не замечаю, но я люблю тебя и хочу быть с тобой.

— Ты сейчас действительно понимаешь, о чём говоришь, или просто знаешь, что я хочу услышать? — спросила Даниэла, отстранившись от него, и посмотрела ему в глаза. — Я уже поняла, что бесполезно пытаться изменить тебя, так что я ни единому твоему слову не верю. Испугался, что на меня твои приёмчики теперь не действуют и решил снизойти до признаний в любви, лишь бы я никуда не делась? Смешно, Феликс.

Оставаться с ним наедине Даниэла больше не могла, поэтому оттолкнула его в сторону и ушла, а он не стал её останавливать. На самом деле ей очень хотелось верить в то, что Феликс говорил правду, но она так устала от его бесконечных манипуляций с её чувствами, что разбираться в этом не хотелось. Да и глупо было бы после всего, что произошло, кидаться на него только из-за нескольких милых слов.

В конце концов, ему некого было винить, потому что Феликс сам всё это устроил. Если он пытался играть по своим правилам, то пусть теперь сам разбирается, кто победил.

* * *